Мичман Изи
Шрифт:
Когда вода отступила, лодка застряла меж скал и почти зависла над водой, но ударила другая волна, подняв лодку ещё выше и захлестнув её водой. Нос лодки теперь торчал на несколько футов выше кормы, где удерживался Джек. Тяжесть воды в лодке вместе с силой отливной волны переломили лодку почти посредине, у мачты, и Джек почувствовал, что кормовая часть лодки отходит от скал вместе с волной. Он ухватился за рею, поставленную вдоль оси лодки, и только что успел уцепиться за неё, как корма ушла из-под его ног, исчезнув в пучине вместе с отхлынувшей волной.
Джеку понадобилась
— Итак, — сказал Джек, отряхиваясь и выжимая воду из одежды, — наконец-то мы на берегу. Я и не думал, что так случается: откатная волна была такой сильной, что чуть не вывернула мне руки из суставов. Как удачно получилось, что я послал тебя на нос лодки с твоим раненым плечом. Кстати, сейчас, когда всё кончилось и ты должен признать, что я был прав, я прошу у тебя прощения за свою грубость.
— Не нужно, Тихоня, извиняться за то, что ты спас мне жизнь, — ответил Гаскойн, дрожа от холода. — И никто другой на твоём месте не подумал бы извиняться в такой момент.
— Интересно, сухи ли наши боеприпасы, — сказал Джек. — Я положил их в шляпу.
Сняв шляпу, Джек осмотрел патроны и нашёл, что они не пострадали от воды.
— Так что же, Гаскойн, мы будем делать?
— Право, не знаю, — ответил тот.
— Тогда я предлагаю присесть и обсудить этот вопрос.
— Нет уж, благодарю вас, сэр, наши аргументы будут настолько пропитаны холодной водой, что мы замёрзнем ещё больше. Я и так закоченел до смерти. Давай трогаться в путь.
— С большим удовольствием, — сказал Джек. — Скала дьявольски крутая, но я могу вести спор, поднимаясь или опускаясь, сухой или мокрый, — мне к этому не привыкать, ибо, как я уже тебе говорил, Нед, мой отец — философ, а я весь в него.
— Боже, что правда, то правда, — сказал Гаскойн, отправляясь в путь.
ГЛАВА XIX,
в которой судьба приводит Джека в дом, где он участвует в живых картинах с переодеванием
Нашему герою и его товарищу понадобилось несколько минут упорного труда, чтобы взобраться по крутому склону скалы к вершине, где они уселись немного передохнуть. Небо было ясное, хотя дул штормовой ветер. Перед ними простирался вдаль скалистый берег, о который бился сердитый прибой.
— Моё мнение такое, — сказал Джек, оглядывая простор бушующего моря, — нам повезло, что мы выбрались
— Я с тобой согласен, Джек, но моё мнение таково, что не худо было бы нам выбраться из ада, какой творится здесь, на суше, ибо ветер прохватывает до костей. Давай двинемся подальше от моря, чтобы найти какое-нибудь пристанище на ночь.
— Что можно найти в темноте? — возразил Джек. — Однако я согласен, что наше положение на вершине горы, обдуваемой холодным западным ветром, в мокрой одежде, без куска хлеба и глотка воды не из самых приятных, и нужно постараться изменить его к лучшему.
Они пересекли неширокую равнину и спустились в долину — сразу же стало заметно теплее. Пройдя ещё дальше от моря, они наткнулись на дорогу, идущую, по-видимому, вдоль берега, и свернули на неё, ибо, как выразился Джек, дорога всегда куда-нибудь ведёт. Через четверть часа ходьбы они опять услышали грохот прибоя и увидели белые домики какого-то селения.
— Ну вот мы и добрались до жилья, — сказал Джек. — Как ты думаешь, Нед, стоит ли нам будить кого-нибудь из хозяев, чтобы проситься на ночлег, или спрячемся в одной из этих лодок на берегу?
— На этот раз, Тихоня, будь осторожнее и не показывай все свои деньги. Лучше всего вытащи один доллар и скажи, что больше ничего нет, а ещё лучше обещай заплатить по прибытии в Палермо. Ну, а если нас будут принимать за бродяг и ничего не дадут, обойдёмся как-нибудь сами.
— Чёрт бы побрал этих собак, просто оглушают своим лаем. Мне кажется, Нед, что теперь нам нечего опасаться, — вид у нас такой, что никому и в голову не придёт грабить нас, и кроме того, у нас есть пистолеты, которые мы можем пустить в ход для самозащиты. Будь уверен, больше я не стану показывать золото. И давай сделаем так: ты возьмёшь один пистолет и половину золота — оно у меня в правом кармане. Я возьму вторую половину, а серебра и мелочи нам хватит, чтобы добраться до какого-нибудь большого города.
В темноте они поделили деньги, взяли по пистолету и стали решать вопрос, что делать.
— Будем стучаться в двери и проситься на ночлег или сперва обойдём деревушку и посмотрим, нет ли здесь какой-нибудь гостиницы? Эти псы скоро будут хватать за пятки, они подходят всё ближе и ближе. А вот телега с соломой — что, если забраться в неё и переспать в соломе до утра? Будет хоть тепло.
— Да, — ответил Гаскойн, — в ней можно переспать не хуже, чем в этих домишках. Я бывал раньше на Сицилии — ты и представить себе не можешь, как кусаются здесь блохи.
Наши мичманы залезли в телегу, зарылись в солому, вернее, в кукурузные листья, и вскоре заснули таким крепким сном, что хоть из пушек пали — не разбудишь. И не мудрено: они не спали уже две ночи. Их сон был настолько крепок, что они не слышали, как через пару часов после того как они расположились на своём уютном ложе, крестьянин, привезший в деревню несколько бочонков вина на продажу, запряг в телегу быков и, не подозревая о своих невольных попутчиках, пустился в путь домой, не потревожив их сна, хотя дороги на Сицилии ещё не заасфальтированы и оставляют желать много лучшего.