Миф или действительность. Исторические и научные доводы в защиту Библии
Шрифт:
… доктор Ларкин говорит относительно ее: «Ни один человеческий язык, ни перо писателя, ни кисть художника, даже косвенно не могут описать внутреннюю сторону этой бездны».
… Разорванные, раздавленные, расщепленные массы светящегося газа, необыкновенные столбы, колонны, и сталактиты в сверкающем великолепии, и сталагмиты, которые поднимаются с мощного пола! Это напоминает свет сияющий позади стен Геркулеса, которые цветом похожи на слоновую кость или же на жемчуг, которые усеяны миллионами бриллиантовых точек, т. е. светящими звездами.
… если бы могли и мы посмотреть через достаточно сильные аппараты в ту бездну, в эту каверну на небе, тогда мы увидели бы золотые ворота и сам город Вечного
«Перед астрономами еще много сокрытого, много тайн, которые ждут своей разгадки. Астрономы на протяжении всех тысячелетий получали сведения об устройстве Вселенной только из свидетельских показаний лучей света. Собирать побольше этих лучей, расширяя диаметры телескопов, накапливать их, увеличивая выдержку фотопластинок, выпытывать у них истину все более изощренным образом, растягивая многометровой лентой спектр, пропуская через фильтры, — вот пути познания, по которым развивалась эта наука.
Исчерпаны ли возможности этой науки? Ну, конечно, нет! Вспомните открытия последних лет, сделанные чисто астрономическими методами: обнаружение свободного кислорода в атмосфере Венеры, вулканической деятельности на Луне, определение истинного цвета далеких туманностей… Но все-таки как замедлилось бы познание мира, если бы не пришла на помощь оптической астрономии совсем недавно возникшая радиоастрономия!
Юная сестра древней науки о небе… родилась в последние годы второй мировой войны. Но уже сколько удивительных открытий у нее на счету! Здесь и определение скоростей вращения Венеры и Меркурия — решение загадки, много десятилетий мучившей оптическую астрономию, и нахождение точных размеров астрономической единицы, и открытие сверхкороны Солнца, и определение массы межзвездного газа в нашей Галактике… И еще, и еще…
Столь значительные успехи молодой науки объясняются тем, что она развивалась и развивается на ином, отличном от оптической астрономии, материале. Сведения о Вселенной радиоастрономам приносят не видимые лучи, а радиоволны. Их никто на протяжении всех пяти тысяч лет на расспрашивал, мало того, об их существовании просто не знали… И сейчас, когда с ними научились обращаться, они охотно отдают всю содержащуюся в них информацию.
Можно привести такое сравнение. Человечество живет в большом доме, отгороженном от остального мира толстой стеной. В этой стене люди знали только одно окно — сквозь него-то, в течение пяти тысячелетий, и осматривали окрестную область. И вдруг они догадались о существовании нового окна, сквозь которое различимы другие детали, даже другие области окрестного мира! И, конечно, люди постарались как можно скорее и как можно больше увидеть сквозь это второе окно».
Из других участков Вселенной также исходят радиосигналы (в том числе и с Ориона) и разносятся во все стороны. Хотя их и фиксируют на Земле, но разгадать не могут. Они остаются тайной. Все эти сигналы, в основном, естественного (природного) происхождения. Всем этим и занимается радиоастрономия — наука, ищущая методы связи с другими цивилизациями Вселенной. На многие планеты и звезды посылаются «земные» радиосигналы.
«Глухая стена нашего мира — непрозрачная густая атмосфера планеты. Окна в ней — те два участка электромагнитного спектра, для которых атмосфера прозрачна.
Очень скоро, вероятно, в ближайшие годы и десятилетия, будет создана за пределами атмосферы первая астрономическая обсерватория, которая сможет изучать Вселенную во всем гигантском спектре, пронизывающих ее излучений. Возникнут и разовьются в самостоятельные области науки инфракрасная астрономия, ультрафиолетовая астрономия, гамма-астрономия, астрономия рентгеновских лучей. Падет отделяющая сегодня астронома от Вселенной стена атмосферы… И все таки уже сейчас понадобилось найти третье окно в мир. Сквозь него, конечно, можно будет увидеть массу интересного и нового. Еще расширить наши сведения о Вселенной, которую только начали бороздить космические корабли. Сквозь это окно в наш замкнутый мир влетают посланцами дальних миров самые загадочные частицы материи — нейтрино».
КОСМОГОНИЯ (КОСМОЛОГИЯ)
Эта наука, обособившаяся от астрономии, отдельно занимается проблемами космоса и тайн Вселенной. «Наблюдения внегалактических туманностей и звезд, в них содержащихся, межзвездного вещества и газа показывали, что и в настоящее время образуются новые звезды. Некоторые звездные ассоциации, или звездные образования, оказались совсем юными. Об их молодости свидетельствовало распределение их скоростей, их форма и плотность…
И наш известный соотечественник Виктор Мазастович Амбарцумян, открывший и долго и глубоко изучавший эти звездные ассоциации, уже давно пришел к мысли, что не все звезды возникли одновременно, и во Вселенной имеются источники образования молодых звезд. Откуда же? Неужели из «ничего»?
Идея творения материи из «ничего», конечно, не могла иметь ни малейшего серьезного успеха. И ее, по существу, не отстаивали. Но зато возникла довольно стройная другая гипотеза. В разработке ее принял участие и известный немецкий физик П. Иордан. Гипотеза гласила, что во Вселенной существует еще один особый вид материи, особый вид поля, который мы пока не обнаружили. У нас еще просто нет инструментов для наблюдения подобного поля. Меж тем энергия этого поля с течением времени постепенно, монотонно переходит в обычные для нас виды энергии — в энергию и массу элементарных частиц. Это поле часто называли «полем творения».
«Материя порождает гравитационное поле, тратя часть своей энергии на его создание, и эта энергия затем возвращается опять на создание материи. Но круговорот, который мы заметили, необратим. Это не круговорот, а как бы спиральное развитие материи. Ведь метагалактика расширяется, ее объем увеличивается, плотность энергии падает, число частиц разных видов и обычных гравитонов возрастает. Поэтому современные нуклоны и лептоны порождают гравитоны определенной массы и энергии. Эти гравитоны, взаимодействуя с нуклонами и лептонами, через какой-то промежуток времени порождают частицы меньшей массы, чем те, из которых они сами образовались, но зато в большем количестве. Таким образом, эти новые частицы порождают более слабые гравитоны.