Мифы Древней Греции (др. илл.)
Шрифт:
Но Язон не дрогнул. Что делает он там, на берегу реки? Он нагибается к земле… Подняв рукой огромный обломок скалы, он швыряет его через головы передних воинов в самую их гущу…
Тотчас всё смешалось на поле Ареса. Словно одержимые богиней безумия Атэ, ринулись медные воины туда, где упал камень. Каждый хочет овладеть им. Они кидаются друг на друга с мечами. Они пронзают один другого копьями, душат руками. «Мое сокровище, моё!» — хрипит тысяча ртов. Они не видят ничего, кроме камня… В то же мгновение яростным бичом обрушился на безумных Язон. Он налетает на них вихрем, пронзает одного, поражает другого, умертвил десятого, сотого.
Тяжко
Наконец всё смолкло вокруг.
Тогда Язон ударил рукоятью меча в гулкий щит и медленно пошёл навстречу своим друзьям; они уже бежали к нему с криками радости.
Эет же, воротясь во дворец, заперся в дальнем покое. Он твёрдо решил теперь не выполнять данного им слова и каким угодно способом погубить ненавистных аргонавтов.
КАК ЯЗОН ДОБЫЛ ЗОЛОТОЕ РУНО
Как только Ночь, богиня в чёрной одежде, накрыла землю своим широким плащом и погрузила её во мрак, Язон незаметно спустился на берег с высокого корабля и пошёл по тропинке к дворцу Эета. Он не хотел, чтобы другие аргонавты знали, как он достанет руно с помощью царевны Медеи.
Ночь была темна, только глаза дракона, стерегущего руно, светились во мраке, подобно тысяче звёзд. Мерно шумело Евксинское море, и волны одна за другой ложились на берег, шурша по песку.
Медея ждала Язона у белой ограды дворца. Она закуталась в тёмный плащ, распустила волосы по плечам, а на голову надела венок из волшебных маков. Схватив героя за руку, Медея сказала:
— Идём! Я колдовала весь вечер, и мать Геката послала на помощь нам могучего бога Гипноса. Он усыпит чудовище, а ты убьёшь его без труда. Но помни, Язон: всё это я сделала ради тебя.
Сказав так, она поспешила в священную рощу Ареса. Язон пошёл за ней следом, выхватив острый меч.
Пока они шли, бог сна Гипнос, по просьбе богини Гекаты, спустился на землю, неслышно подкрался к дракону и брызнул маковым соком в его бессонные очи. Тотчас веки дракона смежились и звёзды — глаза дракона — погасли одна за другой. В небе стало совсем темно, только роща Арёса светилась мерцающим светом: там на самом высоком дереве висело Золотое Руно, и каждый его завиток сиял в темноте, как звезда.
При этом волшебном свете Язон разглядел чудовище, дремавшее под ветвистым дубом. Три головы дракона, как три скалы, покоились на чешуйчатых лапах. В морщинах его огромного тела гнездились летучие мыши, а зубчатый хвост гигантским кольцом опоясывал рощу. Дракон ужасно храпел, и ядовитая пена стекала с его отвратительных губ. Даже сама Медея, увидев чудовище, вскрикнула и отбежала назад. А ведь она была волшебница: дракон ей не мог повредить.
Но Язон не знал страха. Двумя руками он поднял над головой свой острый меч и трижды ударил дракона в то место, где начинается шея. С последним ударом все три головы отскочили от тела, и кровь, горячая, как огонь, хлынула бурным потоком, сжигая мох и траву. Хвост в предсмертной судороге забил по земле, заметался, ломая столетние
Но герой не стал ждать, пока прекратятся судороги безголового тела. Он бросился прямо к платану и снял с него Золотое Руно. Потом он вернулся к Медее. В сиянии Золотого Руна они не узнали окрестности. Половина деревьев в священной роще Ареса была повалена и разбита в щепки ужасным хвостом дракона. Его головы откатились на берег и лежали у самой воды, как три валуна, а из крови дракона образовалась река и, бурля, понесла свои волны к Евксинскому Понту.
Перепуганная Медея прижалась к Язону. Тесно обнявшись, они побежали к «Арго». Все аргонавты сошли с корабля навстречу герою. Суровые воины радовались, как дети, волшебному блеску Золотого Руна. Они не могли им налюбоваться и, разглядывая, передавали его из рук в руки.
Тем временем сладкоречивый Орфей взял кифару, сделанную из щита морской черепахи, и запел хвалебный пеан — гимн в честь богов. Однако Язон не хотел терять ни минуты. Он знал, что Эет ни за что не отдаст Золотое Руно чужестранцам, и опасался, как бы коварный царёк не заставил его навсегда остаться в Колхиде. Вот почему он приказал аргонавтам взойти на корабль и немедля отчалить от берега. А сам, обратясь к Медее, сказал:
Дева! Удачи моей госпожой тебя сделали боги. Трижды спасённый тобой, стал я навеки твоим. Если тебе не противен супруг из Пелазгии дальней (Хоть и безумье мечтать гостю о счастье таком), Смело со мною взойди ты на палубу быстрого «Арго», В землю родную мою смело последуй за мной. С нежной улыбкой ему в ответ молодая Медея: — Если не гонишь меня, всюду пойду за тобой. Милый! По воле богов я навеки тебя полюбила. Город, где ты родился, будет отчизной и мне.Между тем аргонавты подняли парус и отвязали чалки. Язон и Медея по крепким сосновым сходням взошли на палубу корабля. Парус хлопнул о мачту и с шумом наполнился ветром. Дружно ударили вёсла, запенились волны, и быстролётный корабль исчез в темноте.
ПОГОНЯ
Утром проснулся Эет. Он сейчас же послал своих воинов в рощу Ареса.
Злобный царь был уверен, что воины принесут ему череп и кости Язона, обглоданные драконом. Но воины с громкими криками возвратились к царю. Они уверяли все в один голос, что страшный дракон умерщвлён, а Золотое Руно пропало из рощи.
В ярости царь соскочил с постели. Топнув ногой, он обозвал посланцев лгунами и трусами, велел подать себе парчовую хламиду и, опираясь на посох, отправился сам к кораблю аргонавтов. Но там, где вчера стоял на причале священный корабль, бушевало теперь пустынное море. И «Арго» и аргонавты исчезли. Только выжженный круг от костра да несколько головешек чернели на месте их прежней стоянки.
Разъярённый Эет вернулся к себе во дворец. На пороге дворца к нему кинулась Халкиопа, неодетая, вся в слезах. Халкиопа кричала царю, что Медея пропала, — наверное, и Медею похитили греки.