Мифы и легенды народов мира. Том 9. Народы России
Шрифт:
«Эти горы будут носить название Джаланкул–Аял — Голая рука, — подумал Карча, смотря на желтый, спадающий к узкому устью реки каменистый хребет. — Другого названия ей нельзя дать!» И шел дальше, глубже, ведя за собой друзей.
За долгий и тяжелый путь друзья Карчи устали. Они спотыкались о камни и корни деревьев, царапали руки, кололи лица; обливаясь потом, теряли силы. Изнемогая от усталости, они засыпали, где пришлось: под деревом, на куче опавших листьев, под скалой, на камнях, под кустом орешника, на траве. Карча не изменял направления своего пути — шел к востоку, ибо
И вот в один из дней он услышал плеск воды — это была та самая река, о которой говорили люди, которую черкесы называли Псыз, что означает Князь Вод.
— Благодатная страна близко! — крикнул своим друзьям Карча, желая ободрить их. — Слышите плеск воды?
Но друзья, утомленные длинной дорогой, ничего не ответили.
Прошло еще трое суток. Опять начался лес.
— Я не хочу искать большего. Я — охотник и остаюсь здесь, — объявил Кауруза. — Хороший лес, много дичи и зверья. Я заживу здесь славно.
— Если останешься ты, останусь и я, — заявил Адурхай. — Где жить дровосеку, как не в лесу?
— Нет, я хочу достигнуть той реки, о которой так много говорилось в народе, — сказал Карча и, обращаясь к Будуяну, спросил: — А ты, Будуян, пойдешь дальше со мною или останешься здесь?
— Я — пастух. Мне нужны пастбища и поля. Я пойду с тобою дальше, Карча.
Простились с друзьями Карча и Будуян и пошли дальше вдвоем. После десяти дней пути они увидели прекрасные горы и равнины, разделенные течением воды: звонкими ручьями, потоками и водопадами. Увидели плодоносные равнины, покрытые невиданными цветами и травами.
— Я останусь здесь, — заявил Будуян Карче, показывая на цветущие взгорья и равнины. — Здесь есть все, что нужно для коз и овец… Я — пастух, и лучшего места мне не найти!
— Оставайся! — ответил ему Карча и дальше пошел один.
Долго, очень долго шел Карча, пока, наконец, не достиг берегов реки, вода которой была черного цвета. Он увидел, что хозяева здесь: в горах — олени и барсы, в лесах — волки и шакалы, в долинах — ехидны и змеи. Увидел, что земля здесь будет принадлежать ему, и он будет ее хозяином.
И Карча остался жить у берегов Черной реки. Он посеял пшеницу, ячмень и овес, посадил абрикосовые, персиковые и сливовые деревья. Злаки дали быстрые всходы, а фруктовые косточки — крепкие ростки. Карча, наблюдая за растениями, радовался обретенному им счастью. «Благодатная земля, — думал он. — Люди говорили правду, рассказывая о ней… Я назову эту долину Эль–Тебю», — решил Карча.
За лето Карча снял три урожая. Чтобы сберечь его, ему пришлось вырыть несколько ям, построить над ними шалаши и умело засыпать зерно. Карча, вспоминая бедного человека, схваченного им когда–то арканом, радовался: случай с ним научил его труду земледельца и садовода.
«Неудача ведет к удаче, несчастье — к счастью», — думал он, вспоминая свою жизнь у хана.
И вот, когда третий урожай им был собран, посаженные деревья обнесены оградой, Карча решил навестить своих друзей–соседей. Насыпав в берестовое ведро пшеницы и ячменя столько, сколько мог донести, отправился на поиски друзей. После долгих и бесплодных странствий по холмам и долинам он наконец
— Плохо, что я один! — сказал он Карче. — Мне трудно стеречь, доить моих овец и ухаживать за ними.
На это Карча ответил:
— Нужно жить вместе и тогда нам будет легче.
— Это верно… — согласился Будуян.
Он напоил гостя козьим молоком и накормил мясом. Карча, в свою очередь, передал ему принесенный подарок: ячмень и пшеницу.
Указав Будуяну дорогу к Черной реке и объяснив приметы, по которым легко найти его огороды, поля и сады, Карча расстался с Будуяном — он пошел искать Адурхая и Каурузу.
Долго бродил по лесу, пока не заблудился в нем и уже совсем потерял надежду выбраться из него, как натолкнулся на жилье. «Кто, как не Адурхай, выстроил этот дом?» И смело вошел в него. И верно — в лесном домике жили Адурхай и Кауруза. Радости друзей не было конца. Кауруза угостил своего друга свежей дичью, а Карча — принесенным с собой душистым хлебом.
— Хорошо ли вам здесь? — осведомился Карча.
— Нам здесь хорошо, — отвечали Адурхай и Кауруза. — Мы сыты и согреты…
— Не хотите ли перебраться на берега Черной реки, где больше солнца, простора, где земля дает за лето три урожая, где живу я и будет жить Будуян? — спросил Карча.
— Хотим! — ответили Адурхай и Кауруза. — Нам наскучило жить среди зверья в дремучем лесу.
Захватив с собою лучшие шкуры, друзья оставили дом и направились в сторону Черной реки.
В дружбе и полном согласии потекла жизнь Карчи, Будуяна, Адурхая и Каурузы. Об этом узнали их сородичи в Крыму. Откуда, каким путем? — нельзя решить. Ни один человек не побывал у них в гостях. Верно, для людской молвы не существует ни рек, ни лесов, ни гор…
— О, Карча обрел такую страну у берегов Черной реки, о какой вам не приходилось и мечтать! — рассказывали о нем в народе. — Густые леса, в которых живет он, напоены сладкой прохладой; каждое дерево в тех лесах стройно, как аравийская пальма; высокие холмы покрыты зеленью нежных трав и цветов; на холмах бродят белые овцы, перекликаясь друг с другом протяжным блеянием; долины просторны и плодоносны, ущелья и реки глубоки, горы покрыты белыми снегами…
«Что это за страна такая?» — думали многие.
И по народу пошла молва: «Кто не был на Черной реке, тот не видал чуда».
И вот, народ начал сниматься со своих насиженных земель и двигаться в неведомую страну, которую многие называли страной Карчи.
Карча каждого, кто приходил к нему, — какого бы племени он ни был, — принимал радушно и охотно. Он предлагал выбрать участок земли, и после того как пришедший выбрал и обработал его, земля становилась его собственностью. Скоро к свободолюбивому Карче начали стекаться целые семьи, рода и племена, и все находили у него приют и помощь. Одни селились вблизи Эль–Тюбе, другие — поодаль, третьи — за Черной рекой, называя свои селения именами старшин рода: Дауд, Джазлык, Учкулай.