Мифы и легенды рыцарской эпохи
Шрифт:
На следующий день, когда Эльфин отправился к запруде, чтобы посмотреть, сколько там рыбы, он увидел, что запруда пуста, не считая кожаного мешка, зацепившегося за одну из свай.
– Ты всегда был неудачником, – сказал Эльфину один из работников, – а сегодня из-за тебя и нас покинула удача. Прежде в это время в запруду попадало рыбы не меньше чем на сто фунтов, а сегодня нет ничего, кроме этого мешка.
– Как сказать, – ответил Эльфин, – может, он стоит больше чем сто фунтов.
Итак, они достали мешок, развязали, открыли и увидели внутри младенца; никогда раньше они не видели такого красивого ребенка.
– У него сияющее чело! – воскликнул работник.
– Так пусть же зовется он Талиесин, [88] –
Проклиная свое невезение, Эльфин взял мешок с ребенком, осторожно сел на коня, бережно усадил ребенка и, заставив коня идти медленным шагом, отправился домой. Пока они ехали, мальчик сочинил утешение, в котором восхвалял Эльфина:
Прекрасный Эльфин, не жалуйтесь и не порочьтеУлов, который не видно.Удача пришла к вам этою ночьюВ тихой запруде Гвидно.Нет выгод в печали, все жалобы – бред,Но лучше мы Бога попросим,Пусть малый и слабый оставит свой следВо дни испытаний, тревоги и бед,Что лучше, чем триста лососей.88
«Талиесин» в переводе с валлийского «сияющее чело». (Примеч. авт.)
Это были первые стихи, сочиненные Талиесином, в которых он утешал Эльфина, огорченного отсутствием рыбы в запруде и, самое главное, тем, что все будут думать, будто все это произошло из-за его невезучести.
Эльфин спросил ребенка, кто он – человек или дух, и вот что услышал в ответ:
Был создан красивым, хоть ростом – с вершок.И очень способным к ученью.Я в море был брошен, зашитый в мешок,И вынужден плыть по теченью.Но Бог никогда не оставит в несчастье,Дает он богатство тому, кто удачлив.Наконец Эльфин подъехал к дому Гвидно, своего отца. На вопрос Гвидно, хороший ли был улов, сын ответил, что его улов лучше всякой рыбы.
– Что же ты выловил? – спросил Гвидно.
– Барда! – ответил Эльфин.
– Какая же от него польза? – удивленно спросил Гвидно. Но за Эльфина ответил Талиесин:
– Я стою намного больше, чем весь твой улов.
– Ты такой маленький, а уже умеешь говорить? – еще больше удивился Гвидно.
– Я умею говорить лучше, чем ты умеешь задавать вопросы, – ответил Талиесин.
– Что ж, послушаем, что ты можешь сказать.
И Талиесин спел:
Помыслив, я понял, что трижды рожден,И ключ от познаний во мне заключен.Я знаю, что было и будет потом.Эльфин отдал свой «улов» жене, и она ухаживала за ребенком с любовью и нежностью. С тех пор благосостояние Эльфина росло день ото дня, и он пользовался благосклонностью и любовью короля. Талиесину исполнилось уже тринадцать лет, когда Эльфин, сын Гвидно, отправился на Рождество к своему дяде, Маэлгону Гвинедду, [89] в замок Диганви, где собирались все знатные люди королевства, духовные и светские, со своими рыцарями и челядью.
89
Король
Один из гостей встал и спросил:
– Есть ли в целом мире король более могущественный, чем Маэлгон, или такой, которого бы Господь так щедро наделил статью и красотой, скромностью, силой и благородством души?
Все сошлись во мнении, что Господь наградил короля еще одним непревзойденным даром – королевой, которая красотой, благонравием, мудростью и скромностью превосходила всех знатных дам и девиц королевства. А дальше вопросы посыпались один за другим. У кого самые доблестные воины? У кого самые красивые и быстрые кони и борзые? У кого самые мудрые и искусные барды? И каждый раз звучал один и тот же ответ: «У короля Маэлгона».
Когда они закончили восхвалять короля и его многочисленные достоинства, Эльфин неожиданно сказал:
– По правде говоря, только король может тягаться с королем, но хоть я и не король, хочу сказать, что моя жена добродетельнее всех дам королевства, а мой бард искуснее всех королевских бардов.
Королю тут же передали хвастливое заявление Эльфина, и Маэлгон приказал бросить племянника в темницу и держать до тех пор, пока не будут доказаны добродетельность его жены и искусность его барда.
После того как Эльфина заключили в башню замка, сковав ноги цепью (предположительно серебряной, поскольку в узнике текла королевская кровь), король послал своего сына Руна проверить добродетельность жены Эльфина. Рун был самым безнравственным человеком в мире; не было ни одной женщины, с которой бы он вел себя почтительно. До появления Руна Талиесин успел рассказать жене Эльфина, почему король бросил ее мужа в темницу и что скоро приедет сын короля Рун, который постарается навлечь на нее позор. Он посоветовал своей госпоже переодеть одну из служанок в свое платье и надеть ей на пальцы свои лучшие кольца. Жена Эльфина охотно последовала его совету.
Кроме того, Талиесин посоветовал госпоже во время ужина поменяться местами со служанкой, чтобы служанка вела себя как госпожа, а жена Эльфина прислуживала ей за столом. Так они и сделали. Рун явился в дом Эльфина во время ужина. Слуги провели его в зал, и служанка, переодетая госпожой, встала, чтобы приветствовать его. Рун сел за стол, и они продолжили ужин уже вместе с Руном. Он стал подливать вино служанке, считая, что это жена Эльфина, и отпускал шутки в ее адрес. Вскоре служанка так опьянела, что заснула прямо за столом; говорят, что из-за порошка, который Рун тайком подсыпал ей в вино. Она так крепко заснула, что даже не почувствовала, как Рун отрезал ей мизинец, на котором было кольцо, которое Эльфин незадолго до этого подарил жене в знак любви. Рун вернулся к королю и в качестве доказательства привез кольцо и отрезанный палец. Жена Эльфина была настолько пьяна, сказал он королю, что даже не почувствовала, когда ей отрезали палец.
Рассказ Руна развеселил короля. Он послал за своими советниками и пересказал историю, рассказанную сыном. Затем приказал привести Эльфина и, обвинив его в хвастовстве, сказал:
– Эльфин, тебе, без сомнения, известно, что очень глупо верить в добродетель жены, находясь от нее на расстоянии. Ты можешь убедиться в порочности своей жены. Смотри, вот ее палец с подаренным тобой кольцом. Вчера вечером ей отрезали этот палец, когда она опьянела и заснула прямо за столом.
Выслушав короля, Эльфин ответил: