Мифы Ктулху
Шрифт:
Де Монтур стоял передо мной на негнущихся ногах, с отведенными назад руками и сжатыми кулаками. Под его кожей проступили сильно напряженные мышцы, глаза вдруг расширились и зрачки стали yже, а на лбу выступили жилы, как при больших физических нагрузках.
Оглянувшись, я, к своему ужасу, понял, что бесформенное, безымянное нечто, словно бы из ниоткуда возникшее, приняло смутную форму! Тенью оно двигалось к де Монтуру – и, когда их уже ничто не разделяло, слилось с ним, стало единым целым с этим мужчиной!
Де Монтур пошатнулся и сделал глубокий вдох. Затем он повернулся ко мне – о, молю Бога, чтобы мне больше никогда не пришлось смотреть в такую рожу, как эта!
Отвратительный, насквозь звериный лик предстал моим глазам. Его очи полыхали угрюмой решимостью, в пасти сверкали –
Молча это существо – я просто не могу называть его человеком – подкралось ко мне. Его плавные движения напомнили мне волчьи. От страха у меня перехватило дыхание. В тот момент, когда зверь бросился на меня, я отпрыгнул назад, к проему двери, и захлопнул ее, закрыв на замок. Всем весом своего тела я налег на преграду, в то время как ужасное существо снова и снова с рычанием кидалось на нее.
Наконец натиск ослаб, и я услышал, как чудовище осторожно двинулось по коридору прочь. Слабый и измученный, я сел, подождал и прислушался. Через открытое окно дул легкий ветерок, а вместе с ним приходили и все ароматы Африки – и восхитительно пряные, и отвратительные. Со стороны туземной деревни доносилась музыка барабанов. Чуть выше по реке, глубже в чаще, ей отвечали другие барабаны. Вдруг джунгли огласил долгий, высокий вой волка. Он звучал ужасно неуместно здесь и поверг мою душу в смятение.
На рассвете до смерти перепуганные жители деревни рассказали о молодом туземце, которого ночной нападавший чуть не разорвал на куски. Бедняге удалось спастись только благодаря слепой удаче. Я немедленно отправился на розыски де Монтура.
По дороге к нему я встретил дона Винсенте. Он был расстроен и полон гнева.
– В замке творится какая-то дьявольщина последнее время, – пожаловался он. – Этой ночью – я больше никому об этом не рассказывал! – кто-то подскочил сзади к одному из охранников, сорвал с его плеч кирасу и согнал со сторожевой башни. Кроме того, вчера кто-то запер де Монтура в его комнате – ему пришлось выломать дверь, чтобы выйти. – Дон побрел дальше, бормоча что-то себе под нос, а я продолжил свой путь вниз по лестнице, более растерянный, чем когда-либо.
Де Монтур сидел на табурете и смотрел в окно. Он выглядел неописуемо измученным. Его длинные волосы были растрепаны, одежда помята. Меня пронзила дрожь, едва я узрел его обломанные ногти и выцветшие темно-красные пятна на коже рук.
Он поднял глаза и жестом предложил мне сесть. Я вгляделся в его мученическое лицо, но никаких следов того кошмара, что предстал передо мной ночью, не отметил.
После минутного молчания он заговорил:
– Я расскажу вам свою странную историю. Никогда раньше она не облекалась в слова, и вы – первый, кто ее услышит. Впрочем, я не надеюсь, что вы поверите хоть слову, – думаю, все будет ровно наоборот. Много лет назад военная миссия привела меня на север Франции. Я был предоставлен самому себе, мне пришлось пробираться через Вильферский лес, кишащий разбойниками. Но в ту роковую ночь меня настигли не они, а бесчеловечное, ужасающее отродье – оборотень. Мы схватились с ним в свете полуночной луны, и в конце концов я убил его. Но вот проблема: если оборотень будет убит в человеческом облике, его дух будет преследовать убийцу до скончания веков. Однако если он умрет в облике волка, ад поглотит его. Настоящий оборотень – это не человек, способный принять облик волка, а волк, принимающий облик человека! Послушайте меня внимательно, мой друг, ибо теперь я открою вам свои тайные, черные знания, полученные через бесчисленные ужасные деяния в мрачных тенях полуночных лесов, по которым бродят разнообразные звери и полузвери.
В самую раннюю пору наш мир был странным, нестабильным. По первобытным лесам бродили гротескные твари. Изгнанные из других миров бесчисленные демоны и фурии поселились в этой новой, более молодой юдоли. Долгое время среди них царили раздоры, и в конце концов, растратив и истерзав собственные исконные формы, эти силы принялись занимать те пустые оболочки, что природа юного мира предоставила им: зверей, птиц… людей – в числе прочих. Битва возобновилась с новой силой – долгая, яростная. Человек в ней победил – сверг всех могучих драконов и попрал самое безжалостное зверье. Соломон, который был мудрее, чем кто-либо прежде него, повел людей в последнюю великую битву и благодаря
Так вот – я думал убить чудовище после того, как оно явит свой истинный облик. Но я поторопился! Луна хотя и приблизилась тогда к зениту, но еще не достигла его, а демон еще не принял полностью волчью форму! И в следующее же полнолуние я начал ощущать некое довлеющее надо мной влияние, странное и зловещее. В воздухе витала беда, и я буквально ощущал, как мое тело перестает принадлежать одному лишь мне!
Однажды ночью в маленькой деревушке посреди большого леса лунный морок полностью овладел мною. Стояла ночь, идеально круглая луна парила над чащей. В отсветах ее я увидел нечто странное – как ко мне направляется призрачное, чуть светящееся облако, своими очертаниями повторяющее силуэт волка. Оно явилось будто из ниоткуда, возникло из воздуха… Я почти ничего не помню из того, что произошло потом. Смутно припоминаю, как выбрался на тихую улицу, как боролся, как недолго и тщетно сопротивлялся мой противник, а остальное – все как в багровой дымке. На следующее утро, придя в себя, я обнаружил, что моя одежда и руки перепачканы багровым. В деревне испуганный шепоток местных оповестил меня о том, что ночью за околицей свирепый зверь разорвал милующихся на сеновале – возможно, огромный волк.
Из той деревни я бежал в ужасе, но – бежал не один. Днем я не чувствовал, как меня подгоняет мой страшный похититель, но всякую ночь полнолуния бежал в леса – уже не я сам, но страшная тварь, убийца людей, изверг в получеловеческом теле.
Боже, какие битвы с ним я вел! Но всегда чудовище одолевало меня и гнало с жадностью за новой жертвой. А после того, как луна утрачивала полноту, власть этого существа надо мной внезапно прекращалась – чтобы возобновиться по прошествии изведанного цикла!
С тех пор я скитаюсь по миру – бегу, спасаюсь, тщусь убежать. И всегда волчий демон следует за мной, овладевая мною в полнолуние. Боги, какие страшные деяния я совершил! Я бы уже давно свел счеты с такой проклятой жизнью, но не смею, ибо душа самоубийцы проклята вдвойне, а демон не оставит меня даже в адских широтах. Что, если мое мертвое тело будет вечно бродить по земле, движимое вселившейся в него душой оборотня – есть ли на свете вероятность ужаснее? Более того – я, кажется, невосприимчив к оружию людей. Мечи пронзали меня, кинжалы рубили меня; я весь в шрамах – но ни разу никто не сразил меня наповал. Однажды в Германии меня арестовали и заточили в каземат. Мне пообещали отрубить голову – с какой бы радостью я принял эту участь! Увы, я долго пробыл там, долго – пока не настало полнолуние. Демон вновь вселился в меня. Ему ничего не стоило порвать железные цепи, взломать засовы – я перебил тюремную стражу и бежал… Я странствовал по всему миру, сея лишь страх и смерть на своем пути. Решетки и цепи не способны меня удержать. Кровожадный демон связан со мной до конца времен.
В отчаянии я принял приглашение дона Винсенте. Видите ли, о моей ужасной двойной жизни не знает никто: ни одна живая душа не узнала бы меня в обличье демона, а из тех, кто наблюдал меня в нем, лишь единицы прожили хоть сколько-то долго, чтобы еще успеть поделиться пережитым… Мои руки обагрены, моя душа обречена на вечное пламя, мой разум разрывается от раскаяния за мои преступления. И все же я ничего не могу сделать, чтобы помочь себе. Конечно, Пьер, ни один человек не знал такого ада, какой ведом мне.