Миг бытия так краток…
Шрифт:
— Я… я… боюсь!
Глаза его закрылись, и он, тяжело дыша, замер. К исходу пятой минуты человек лежал не двигаясь, словно в коматозном состоянии.
— Мороз, это был ты? — спросил Мордел, бросаясь к нему. — Это действительно был ты в Человеческом теле?
Мороз долгое время ничего не отвечал, а затем произнес:
— Убирайся вон!
Машины снаружи снесли стену и вступили на фабрику Человека. Они образовали два полукруга, охватив Мороза и Человека на полу. Затем
— Ты преуспел, Мороз, в своей попытке достичь Человеческого состояния?
— Я потерпел неудачу, — ответил Мороз. — Такое совершить невозможно. Слишком много…
— Совершить невозможно! — объявил Дивком на темной волне. — Он признал это! Мороз — ты мой! Ступай теперь ко мне!
— Подожди, — остановил его Солком. — Мы с тобой тоже заключили сделку, Заместитель. Я еще не закончил опрос Мороза.
Темные машины остались на своих местах.
— Слишком много чего? — переспросил Солком.
— Света, — ответил Мороз. — Шума, запахов. И ничего, поддающегося измерению… путанные данные… неточность восприятия и…
— Что «и»?
— Я не знаю, как это назвать. Но… этого нельзя сделать. Я потерпел неудачу и больше ничего не имеет значения.
— Он признает это, — заметил Дивком.
— Какие слова произнес Человек? — спросил Солком.
— «Я боюсь», — процитировал Мордел.
— Только Человек может ведать страх, — заявил Солком.
— Ты утверждаешь, что Мороз добился Человеческого состояния, но не хочет признаваться в этом, потому что страшится его?
— Пока не знаю, Заместитель.
— Может ли машина вывернуть себя наизнанку и стать Человеком? — прямо спросил Солком Мороза.
— Нет, — сказал Мороз. — Этого сделать нельзя. Ничего нельзя сделать, и ничто не имеет теперь значения: ни реконструкция, ни восстановление, ни Земля, ни я, ни вы, ни что-либо иное.
Тут в их разговор вмешалась Машина Бета, прочитавшая всю Библиотеку Человека.
— Может ли кто-то еще, кроме Человека, ведать отчаяние? — спросила она.
— Приведите его ко мне, — приказал Дивком.
На фабрике Человека ни одна машина не шелохнулась.
— Приведите его ко мне! — повторил Дивком, но ничего не случилось и на этот раз.
— Мордел, что происходит?
— Ничего, хозяин, совершенно ничего. Машины не тронут Мороза.
— Мороз не Человек. Он не может быть Им! — заявил Дивком, и после некоторого раздумья спросил: — Какое впечатление он производит на тебя, Мордел?
Мордел ответил без колебания:
— Он говорил со мной посредством Человеческих уст. Ему известны страх и отчаяние, которые не поддаются измерению. Мороз — Человек.
— Он просто перенес родовую травму и шок, — сказала Бета. — Верните его обратно в нервную систему Человека и держите там, пока он не адаптируется к ней.
— Нет! — запротестовал Мороз. — Не делайте со мной этого!
— Сделайте это! — настаивала Бета.
— Если он и в самом деле Человек, то мы не можем нарушить только что отданный Им приказ, — сказал Дивком.
— Если он Человек, то вы должны это сделать, потому что вы обязаны защищать его жизнь и сохранять ее в теле Его.
— Не действительно ли Мороз Человек? — спросил Дивком.
— Не знаю, — ответил Солком.
— Я могу быть…
— …Я Рудодробилка, — машина с лязгом приближалась к ним. — Выслушайте мою повесть. Я не собиралась этого делать, но я слишком поздно остановила свой молот…
— Убирайся вон! — закричал Мороз. — Катись добывать руду!
Она замерла. Затем, после долгой паузы между движением заданным и движением выполненным, открыла свое дробильное отделение и вывалила его содержимое на землю. А потом повернулась и с лязгом укатила прочь.
— Похороните эти кости, — приказал Солком. — На ближайшем погребальном участке, в гробу, изготовленном согласно следующим спецификациям…
— Мороз — Человек, — решительно заявил Мордел.
— И мы обязаны защищать жизнь Его и сохранять ее в теле Его, — подтвердил Дивком.
— Передайте матрицу Его сознания обратно в Его нервную систему, — приказал Солком.
— Я знаю, как это сделать, — вызвался Мордел, поворачиваясь к приборам.
— Остановись! — взмолился Мороз. — Неужели у тебя совсем нет жалости?
— Нет, — ответил Мордел. — У меня есть только чувство точных измерений.
— …И долг, — добавил он, когда Человек начал судорожно дергаться на полу.
Шесть месяцев Мороз жил на фабрике Человека и учился ходить, говорить, одеваться, есть, видеть, слышать, чувствовать и осязать. И у него больше не было чувства измерений.
Наконец Солком и Дивком обратились к нему через Мордела, поскольку Мороз не мог больше общаться с ними без помощи приборов.
— Мороз, — сказал Солком. — Века веков оставался нерешенным вопрос: кто законный Правитель Земли — Дивком или я?
Мороз рассмеялся.
— Вы оба, и ни один из вас, — ответил он, не спеша обдумав свои слова.
— Но как же это может быть? Кто прав, а кто не прав?
— Вы оба правы и оба неправы одновременно, — сказал Мороз. — И понять может это только Человек. Вот что я вам теперь скажу: будет новая команда. Отныне ни один из вас не будет разрушать работы другого. Вы оба будете заниматься восстановлением и реконструкцией Земли. Тебе, Солком, я дарую свою прежнюю работу. Ты теперь Правитель Севера — ура! А ты, Дивком, теперь Правитель Юга — ура! Ура! Присматривайте за порядком в своих полушариях так же хорошо, как это делали мы с Бетой, и я буду счастлив. Сотрудничайте. Не соперничайте.