Мигель и Марисол
Шрифт:
Мигель смотрел на это, и вдруг образ шкатулки, до которой он едва не дотронулся, всплыл у него. Всадник на «коне» скакали по лужайке, а Мигель осмотрел жилище. Печка была еще теплой. Пахло дымком. Было спокойно и почему-то не тревожно. Настолько спокойно, что интерес к дому проснулся в виде того чувства, когда ты лезешь под елку, разбирать всякие пакеты с подарками и надписями. Мальчик пошел в большую комнату и осмотрелся. Сундук, шкаф, стол. Лампадка не горела. Полка-кровать была задвинута к стене, и плед лежал, как вчера на стуле. Он мотнул головой, в момент, когда включился анализ воспоминаний его действий, перед тем как он пошел к колодцу, после самых невозможных ощущений в носу.
Он подошел
Марисол уже щупала пальцами блузки и прочее, оттерев его вбок. От волос едва уловимо пахло мамиными духами. Волосы коснулись его руки, но защекотало в носу. Мальчик сдавил нос, а Марисол развернула одну блузку и приложила к себе. «Не высокая, похоже, хозяйка у нас. Почти как Марисол» – подумалось. Но не только эта мысль формировалась в голове. И они оба мотнули головой.
Сундук был закрыт. Старый замок висел и был довольно крепким. Он был окован медью. Зигзагообразный узор шел по краям пластин. Пахло только деревом. Марисол понюхала там, где щель. Нет, только деревом и чуть-чуть кожей и еще чем-то манящим. Мигель шел к полкам и уже потянулся к шкатулке, как Марисол вдруг вскочила на ноги. Ее глаза расширились. Руки задвигались, пятки поднялись, и она выскочила из комнаты. Мигель поспешил за ней, и на пороге она осмотрела двор и обернулась к нему.
– Шея!
– Да, – сказал Мигель.
– Мохнатая!
– Да.
– Там!
Нельзя сказать, что Мигель не понял идеи.
– Ошейник?
– На нем есть ключ. Я видела.
Они осмотрели двор и за домом. Впервые они зашли за дом. Лес довольно близко подходил к дому. Задняя дверь никуда не вела. Разве что в погреб. Погреб имел дверь и ступеньки начинались прямо от нее. Там было темно и прохладно. Но, как ни странно, довольно сухо. Там пахло мешками и всякими зернами. Но зерно хранилось не в мешках, а в ящиках. Такие не прогрызешь сходу. Хотя мышами не пахло. Пахло березовыми вениками. Но веников точно не было. И молока не было. Хотя кувшин из под него именно там и стоял. А шум ветра в погребе звучал как странный мужской хор из-за стен храма. «Может полки березовые?», подумал Мигель. Они переглянулись и пошли вокруг дома дальше.
Ветер закачал кроны и угрожающе загудел. Солнце было уже в зените. Где-то по ту сторону дороги, которую они так и не увидели. Хотя проехали по ней невесть сколько верст.
Они вернулись с обратной стороны дома. Собака сидела на крыльце, как в тот момент, когда они увидели ее в первый раз. Хвостом подпирая дверь и лапами на краю крылечка. Мигель снова пережил настороженность. Но отогнал это чувство. Он подошел к псу, присел коленями на первую ступеньку и, оказавшись с ним носом к носу и глазами в глаза, хотел сказать ему про ключ. Но вместо этого ткнулся носом в его мокрый нос, потом опустил голову и прижался лбом к его огромному лбу. Морда была еще та. Как у теленка. Вчера пережитые страхи пронеслись у мальчика в животе, в груди, в уме. Он стал погружаться в воспоминания вчерашних кошмаров. Но получил толчок в грудь. Мягкий и сильный. Тогда он сел ровно и посмотрел в большие глаза собаки. Он не мог себе признаться, что видел в них. И он сказал «Можно мы возьмем ключ?»
Собака смотрела пристально. И он сказал другое: «Можно я возьму ключ и посмотрю сундук?»
Пес поднялся, сошел вниз, скользнув по нему боком, и подошел к полезшей к нему с поцелуями Марисол. Потом повернулся и встал перед мальчиком. Мигель обнял его за шею и сказал: «Как же мне тоже хочется обнимать тебя, но разве пацаны так делают?» И добавил: «Делают. Когда на них не смотрят такие глаза. Будем держать марку. Не долго, я думаю у меня получится».
Пес
– Так собаки не смотрят – сказал Мигель.
Сундук
Стопы простучали по ступенькам, по крыльцу, по полу прихожей, и две пары пяток засияли у сундука. Ключ был большой и странный. Все зубчики имели форму лепестка лилии. Малюсенького. Он входил в замок, только оставалось его всунуть на правильное расстояние. Руки торопились и выхватывали друг у друга все. Мешались руки друг другу. Потому что их было четыре. Наконец что-то щелкнуло, и ключ стал поворачиваться по часовой. С усилием. Пришлось поднажать двумя мигелевыми руками. Наконец раздался финальный щелчок, и скоба отскочила на 2см. Замок вынулся из петель и был отброшен назад. Две пары зеленых глаз смотрели на все это сверху. Прямо с крышки. Осталось ее поднять. Кошка подняла взгляд на лицо девочки, потом на лицо мальчика, задержавшись на каждом, и потом прыжком исчезла из поля зрения.
Четыре руки уперлись в крышку. Пахнуло кожей, деревом и чем-то новым, то ли духами, то ли пряностью. Незнакомым, тонким и чистым. Свет хорошо освещал содержимое. Они смотрели на него секунд 10, может быть даже 20, очень долго, замерев и прервав дыхание, и вдруг, не стесняясь в звуках, четыре руки стали доставать из него каждый свое. «Ууууууууу! Ооооооооооо! Ааааааааааа!» – были обычны для их возраста. Так что дело сосем не в этом. Дело скорее в том, что даже ураган вряд ли отвлек бы их внимание на себя в этот момент.
И поэтому ничто не насторожило их в данный момент. И на отдаленный гром, если кто и обратил внимание в доме, только не они.
Девочка вытаскивала платье, ожерелье, диадему, сумочку, платки, брошки. Мальчик вытаскивал два лука, тонкий меч, кинжал, верховой костюм, куртку и сапоги со шпорами. Седло и сбрую. Хотя седел было два.
Платье было замшевым и имело большой широкий пояс. На поясе был кинжал. На пуговицах лилия. Сапожки были тоже из легкой кожи. С тонкими мысками и очень маленькими шпорами. Еще было много разных и очень интересных вещей. В том числе книга и несколько записных книжек, исписанных странным, красивым почерком. Только на совсем непонятном языке. На дне еще была щетка для волос. Очень похожая на мухтарову щетку.
Марисол увидела платье и меч. Две вещи. Потом лук и диадему. Диадема засветилась на свету сразу, как только свет проник под крышку. Но меч тут же исчез и остались платье и диадема. Что-то внизу живота стянуло волнами, и она замерла на секунду, прежде чем вытащить платье. Под ним были сапожки и колготки. С них она и начала. Диадема прижала волосы и позволила собрать их сзади, так как, по сути, была полукороной и застегивалась сзади мягким ремнем. Ее трудно было бы сбить. Она одела великоватое платье и подтянула шнуровку. Потом застегнула пояс. Там был сложный замок, но пальцы сами сделали ряд движений и пояс оказался на талии вместе с кинжалом. Петля для крепления меча тоже была на нем. Она встала, но правая рука выхватила из сундука колчан и одним движением одела его на спину, потом она взяла лук в левую руку, а правая поднялась на уровень груди. Она взглянула на брата. Тот переводил взгляд с большого лука на меч и обратно, покачивая их в противофазе. Правая рука Марисол легла на меч и посмотрела в глаза брату. Тот поднял взгляд, разжал руку и медленно сел на попу.