Мигуми. По ту сторону Вселенной
Шрифт:
На стоянке возле дома стоял мой красивый серебристый левиакар. Я долго выбирала модель и остановилась на скоростном одноместном варианте. Мой «железный конь» был небольшим, с обтекаемыми блестящими боками, подмаргивающими круглыми лупоглазыми ретро- фарами. Обошелся он мне в неприличную сумму, но нужно же хоть куда-то тратить заработанное. Вот я и тратила как могла. О покупке не пожалела ни разу. Левиакар очень мягко скользил над землей, его не трясло даже в самых верхних воздушных коридорах. Про то, какие скорости он развивал, когда я покидала воздушные трасы и вылетала
За спиной что-то звякнуло. Обернувшись, безошибочно нашла на втором этаже окно своих соседей. Оттуда высовывался мужчина и грозился что-то скинуть вниз; за ним, пытаясь дотянуться до предмета, зажатого в его руке, подпрыгивала молодая женщина. И все это на фоне громкого плача их малышки.
– Угомонили бы вы их, что ли, – сбоку ко мне подошла пожилая дама с первого этажа, – сил уже нет слушать это. Последний месяц так вообще ни дня покоя. Да ладно они – малютку жалко, всю нервную систему порушат девочке своей.
Я с ней согласна, но все равно влезать в чужие проблемы не хотелось.
– Если так продолжится, вмешаюсь, – обнадежила соседку.
Ее кот приветственно терся об мои ноги. Присев, я погладила этого рыжего усатого толстячка и тут же заметила следы кошачьего произвола на нижней части двери своего левиакара. Этот пушистый проказник, кажется, решил пометить мою собственность. Усмехнулась, глядя на его мурчащую довольную мордочку – словно и не его лап дело. Вот наглый пушистик.
– Что-то давно вас не видно было, мы уж со Степанидой из пятнадцатой квартиры испугались, что и не вернетесь вовсе. Страшная у вас работа.
– Когда-нибудь не вернусь, – пробормотала я, – но вам не стоит об этом думать. Лучше напишите заявление на этих наших дебоширов, пусть будут у местных инспекторов на виду. К добру такие семейные склоки не приводят. Если я пожалуюсь, им худо будет, а если от вас сигнал придет, то действовать будут мягко. Да и я вечером поговорю с ними, пусть успокоятся немного.
Женщина кивнула, соглашаясь с моими словами, и направилась в сторону дома. Она прожила здесь всю жизнь, работала в местном парке лесничей, а после выхода на заслуженный пенсионный отдых ей оставили квартиру и назначили небольшие ежемесячные выплаты. Так что со своим неизменным спутником котом они ежедневно обходили территорию дома и были в курсе всего, что происходило у их соседей.
Cев за пульт управления левиакара, я задала координаты маршрута за город, на небольшую смотровую площадку. Там всегда безлюдно. Вокруг царила тишина и умиротворение – именно то, чего мне всегда не хватало.
Включив автопилот, я откинулась на удобное кресло и прикрыла глаза. В это время воздушные городские туннели практически пусты, так что столкновений, заторов или пробок можно вовсе не опасаться. Левиакар бесшумно скользнул вперед и, быстро набрав нужную высоту, легко вклинился в самый верхний поток скоростной дороги.
За опушенным боковым окном мелькали верхние этажи офисных зданий. У кафетерия толпился народ, пытаясь за короткий обеденный перерыв купить чашечку кофе и булочки. Женщины с детьми
Чем дальше я отдалялась от центра Пармы, тем ниже становились строения. Здесь, на окраине, неуклюже примостились экологически безопасные заводики и мастерские. Большой торговый комплекс и стадион, на котором уже лет пять как ничего не проводилось. Город наш не избалован грандиозными событиями. Жизнь в нем скучна и размерена.
Вскоре я переключила управление на себя, легко скользя по воздуху. Без труда добралась на широкое горное плато и остановила левиакар у самого края. Отсюда открывался шикарный панорамный вид на город. Но не за этим я приехала.
Опустив крышу, откинула кресло и устроилась поудобнее.
Над головой покачивались, скрипя, длинные сосны с голыми стволами.
Сигнал своего личного пеленгатора я отключила, и теперь никто меня не потревожит. Тело расслаблялось, лицо обдавал легкий ветерок. Где-то за спиной раздавались трели птичек. Изредка слышался хруст веточек. В воздухе витал запах смолы. Все это усыпляло. Глаза слипались сами собой. Так хотелось сменить обстановку и почувствовать себя хоть немного счастливой.
Легкая дрема затягивала, и в какой-то момент я окончательно отключилась.
Я была в квартире. Ее обстановка казалась смутно знакомой. Я почти уверена, что если открою межкомнатную дверь, то увижу небольшую кухню. У окна с желтыми занавесками будет стоять маленький стол с задвинутыми под него легкими пластиковыми табуретами. У стены – духовая плита и раковина, под ней – моечная машина. В стену вмонтирован холодильный шкаф, панель управления ярко подсвечивает веселым оранжевым огоньком.
Не думая больше о странности происходящего, я толкнула дверь. Обстановка оказалась именно такой, как я и думала. Разве что кухня не была пуста. За столом, накрытым яркой узорчатой скатертью, сидела женщина. Она что-то шинковала вручную и ссыпала в стоящую перед ней коричневую глиняную миску. Лицо ее оказалось мне хорошо знакомым. Именно такой я видела и запомнила ее при жизни. Русые волосы, ни разу не тронутые химическими красителями, собраны в тугой пучок, чистые голубые глаза светились добротой. Мелкие морщинки- смешинки, совсем не старящие женщину, придавали ей озорной вид.
– Бабушка?! – шепотом окликнула я женщину.
– Селена, – бабушка вскинула голову и улыбнулась родной теплой улыбкой, – проходи, я ждала тебя.
Все еще ничего не понимая, я зашла на кухню. У ног бабушки на полу заметила маленького мальчика – он тихо играл с какими-то цветными крышечками, совсем не обращая на меня внимания. Худенький малыш и какой-то болезненный. Темные волосики чубчиком лежали на макушке, синие круги под глазами делали его мало похожим на живого. Но глаза, большие и голубые, так похожие на мои, выдавали в нем родственника.