Мигуми. По ту сторону Вселенной
Шрифт:
Все как я и думала. Эти твари, растерявшие все человеческое, просто перегрызли друг другу глотки. Не останься живых охранников, я вообще бы оставила их тут – все равно подохли бы с голоду. Но гражданских бросать не принято, и приходилось проводить такие вот зачистки. Сколько их уже было, таких тюрем и шахт-поселений? И везде одно и то же. Трупы и деградировавшие моральные уроды, возомнившие, что они выше закона и имеют право распоряжаться чужими жизнями. Калечить и насиловать.
Все так же бесшумно мы добрались до входа в столовую. Из помещения доносился
И надели бы, да нет их при себе. А жаль. Придется вдыхать этот смрад.
Отсчитав на пальцах до трех, я сорвала с пояса дымовую гранату и закинула внутрь. В панике эти придурки стали выскакивать из комнаты по одному. Прямо как по заказу. Мы их тут же аккуратно снимали с бластеров.
Бестолковое стадо.
Дым рассеивался медленно. Насчитав двадцать два трупа, я показала на пальцах, что в комнате осталось минимум восемь. Вскинув оружие, в сопровождении еще двух мигуми вошла в комнату, и тут же меня опалил выстрел из мелкоимпульсного бластера. Такие использовали охранники.
Вреда мне, конечно, это не нанесло – ткань прекрасно отражала такие заряды. Хотя небольшой ожог все же останется.
Напротив меня, за опрокинутым столом, сидели недостающие потенциальные покойники. Красные помятые лица с выпученными глазами, в которых от перепоя полопались сосуды. Они смотрели на нас так, словно пришельцев увидели.
Мы успели выстрелами снять троих, пока эти недоумки не догадались полностью укрыться за металлическими столами.
– Обмен, мигуми, нас на оставшихся охранников! – заверещал прокуренным голосом один из них.
– Сколько охранников ты мне предложишь? – флегматично уточнила я.
Это важно, потому как четверых мужчин и одну женщину мы не обнаружили. К тому же не хватало двух заключенных. Здесь в комнате обнаружилась еще дюжина трупов в черном и один полуживой паренек со следами насилия. Женщин им мало, что ли, было, чтобы еще и своего так извращено поиметь? Мерзость полная.
Мальчишка стонал от боли и скреб ногтями металлический пол. Бегло осмотрев его повреждения, поморщилась. Вот извращенцы больные. В мире, где женщин в сотни раз больше мужчин, творить такое непотребство. Мерзость!
Кровь на теле паренька была свежая и еще не подсохшая, ноги изрезаны ножом. Разбита голова. Под ним растекалась внушительная розоватая лужа. Мочевой пузырь не выдержал. Паренька стало как-то по-человечески жаль.
Сняв параметры его лица, я быстро нашла несчастного в базе. Перед глазами промелькнула пара десятков фотографий и замерло изображение девятнадцатилетнего Грегора Войсовски. С экрана визора на меня смотрел улыбающийся мальчишка с длинными вьющимися волосами. Обвинение в космическом пиратстве. А конкретно – соучастие в разбойном нападении на сухогруз, доставлявший редкие металлы с добывающих заводов из пояса Койпера в марсианские порты.
Смешно!
Да
– Семерых, я отдам тебе семерых! – послышался все тот же хриплый визг из-за поваленного стола. Я уже и забыла об этих смертниках, озаботившись судьбой их жертвы.
– Хм. А чего так скромно-то?
Жестами обозначив приказ снять этих переговорщиков, я и сама двинулась к столу. Они сидели, прижавшись к столешнице спиной, поджав ноги. Зацепив мебель, я дернула ее на себя, опрокидывая на пол и оставляя мужиков без укрытия. Затем прижав дуло бластера к носу центрального, заинтересовано уточнила.
– Осталось пять человек со статусом «охрана» и два зека. Скажешь, где они, сдохнешь быстро, нет – мучиться придется очень долго.
Мило улыбаться я умела. Чумазого перекосило. Выпучив на меня покрасневшие глазищи, он оскалился гнилыми зубами, оглушая меня вонью изо рта.
– Меняю их на свою жизнь! Пока не поклянешься, что я останусь жив, – не скажу, где они.
– Неправильное решение.
Отведя бластер от его лица, выстрелом проделала ему аккуратную дыру в животе. Заключенный обмяк мешком и затих.
Переведя оружие на второго, повторила вопрос:
– Пять охранников, одна женщина, два зека. Где они?
– Наверху, – затараторил более сговорчивый сиделец, – забаррикадировалась в кабинетах. Там они, мы их выкуривали, но они прочно засели. Живые были… Не стреляй, мигуми! Я все сказал. Не вру я. Пощади, не стреляй!
– А вот это уже хороший ответ, – улыбнулась я.
Визор услужливо подсунул информацию об этом просителе. Сарус Свонт, тридцать четыре года, осужден за ограбление и соучастие в убийстве двух и более лиц. Тут же промелькнуло изображение двух умерщвленных этой тварью девочек лет десяти.
– А когда девочек убивали, что же ты для них пощады не просил? – невинно хлопая глазами, спросила я. – Не заслужили? С чего мне вдруг к тебе милость проявлять? Чем ты ее заслужил?
Мужика передернуло. По лицу скользнула еле уловимая тень раскаянья и сожаления. Хотя нет, показалось. Страх это за собственную шкуру.
– Не убивайте меня, я пойду на любую сделку…
– Предложение отклонено.
Приложив бластер к его глазу, нажала на курок. В черепе осталась лишь выжженная дыра.
Отойдя от остальных трех еще живых мужиков, коротко скомандовала:
– Зачистить тут.
Двинулась в сторону изнасилованного паренька. Но была неожиданно остановлена.
– Вы не имеете права, семьсот сорок шестая, убивать без разбору, это не в ваших полномочиях, – восемьсот восьмая преградила мне дорогу и уставилась с вызовом, открывая мне прописные истины. – Кто дал вам право судить? Мы обязаны доставить всех живых на крейсер.