Михаил Горбачёв. Жизнь до Кремля.

Зенькович Николай Александрович

Ставропольскому руководителю удалось произвести благоприятное впечатление и на Брежнева. Обычно в случае выдвижения на секретарский пост в ЦК с кандидатом на избрание предварительно беседовал Брежнев. На этот раз дело ограничилось беседой у Черненко. Такое исключение можно объяснить не только большим доверием генсека к Черненко, но и отсутствием у него каких-либо сомнений в отношении Горбачёва. И не случайно Михаилу Сергеевичу было поручено курировать сельское хозяйство страны. Доверяли! Сам Брежнев как-то в присутствии большого количества людей сказал по этому поводу: «Наконец удачно нашли, кому поручить аграрный сектор».

В. Воротников:

— В 1978 году скончался Ф.Д. Кулаков, член Политбюро, секретарь

ЦК, ведавший вопросами сельского хозяйства (до этого он несколько лет был первым секретарём Ставропольского крайкома). И секретарём ЦК был избран на Пленуме ЦК в ноябре 1978 года М.С. Горбачёв. Ясно, что на этом посту желательно было иметь опытного партийного работника, специалиста сельского хозяйства. Горбачёв в определённой мере соответствовал этим критериям. Были и другие претенденты: И.А. Бондаренко, Г.С. Золотухин, В.А. Карлов, В.К. Месяц. Но избрание Горбачёва было воспринято как должное. В те несколько месяцев, после его перехода в ЦК, когда мы оба работали в Москве, наши отношения ещё более упрочились, хотя в них и стал проявляться налёт покровительства с его стороны.

М. Ненашев:

— Ничего уникального в карьере М.С. Горбачёва не было — его выдвижение во многом определялось системой, где превыше всякого аргумента почитался аналог, то есть повторение того, что уже было. Считаю, что в избрании М.С. Горбачёва в 1978 году секретарём ЦК КПСС по вопросам сельского хозяйства после смерти Ф.Д. Кулакова в числе, очевидно, самых главных аргументов были не его какие-либо исключительные качества специалиста-аграрника, а то, что покойный, ведавший в ЦК КПСС вопросами села, был до этого тоже первым секретарём Ставропольского крайкома КПСС. С этим же непосредственно было связано и скорое избрание Горбачёва сначала кандидатом, а затем и членом Политбюро. Партийная система была сильна повторением апробированного, проверенного.

Смерть Кулакова

В. Казначеев:

— Смерть Ф.Д. Кулакова принесла карьере Горбачёва куда больше, чем его жизнь. Совет Фёдора Давыдовича Михаилу Сергеевичу — закончить сельхозинститут — оказался как нельзя кстати, ибо позволил занять место Кулакова, отвечавшего за аграрный сектор страны. В 1980 году Михаил Сергеевич стал членом Политбюро ЦК КПСС, что сразу приблизило его к креслу генсека, а страну — к краю пропасти.

В неожиданной кончине члена Политбюро Фёдора Давыдовича Кулакова до сих пор много неясного. Я систематизировал все версии, все мнения и суждения по этому поводу, известные на конец 2000 года.

М. Горбачёв:

«Как раз сразу после пленума, 5 июля (Пленум ЦК закончился 4 июля 1978 года, а 17-го Фёдор Давыдович Кулаков умер. — Н.3.), семья Кулаковых на загородной даче отмечала 40-летие свадьбы. Мы с Раисой Максимовной были приглашены на это торжество. Было в тот вечер всё как обычно. Строго выдерживая субординацию, каждый из присутствовавших произносил тост в честь хозяйки и хозяина, который, как правило, заканчивался категорическим требованием «пить до дна». Здоровье Фёдора Давыдовича уже не выдерживало его образа жизни и связанных с ним нагрузок.

Он умер неожиданно: остановилось сердце. Мне рассказывали, что в последний день в семье произошёл крупный скандал. Ночью рядом с ним никого не было. Факт смерти обнаружили утром.

Кулаков ушёл из жизни, когда ему исполнилось 60 лет. Это была большая утрата. Тем удивительнее решение Брежнева и других членов Политбюро не прерывать отпуск для прощания с коллегой. Тогда я, может быть, впервые понял, как невероятно далеки друг от друга эти люди, которых судьба свела на вершине власти.

Я счёл своим человеческим долгом быть на похоронах Кулакова, сказать у гроба слова прощания. На мой запрос последовало согласие, но при этом секретарь ЦК

Михаил Зимянин попросил подготовить заранее текст моего выступления, «дабы избежать повторений и расхождений в оценках с другими, кто будет говорить на митинге». Смысл был предельно ясен — текст своего выступления я передал через стенографистку ЦК. Похороны Кулакова состоялись 19 июля у Кремлёвской стены. Впервые я поднялся на Мавзолей и, волнуясь, сказал прощальные слова человеку, к которому питал тёплые чувства, выразил искреннее соболезнование его родным и близким».

Игорь Бунич(автор документальных расследований о загадочных страницах советской истории):

— В ночь с 16 на 17 июля 1978 года Андропов был поднят с постели резким звонком телефона спецсвязи. Взволнованный голос его заместителя генерала Пирожкова доложил, что Кулаков мёртв. Ошеломлённый Андропов через сорок минут прибыл на дачу Кулакова с двумя оперативными группами КГБ. Растерянные, бледные лица охраны. Разъярённый лай рвущейся с поводка любимой овчарки покойного. Безумные глаза жены. Кулаков был обнаружен со вскрытыми венами в своей личной сауне. В луже крови поблескивал медицинский скальпель. В ЦК почти никак не отреагировали на смерть Кулакова, а скорее отреагировали с пониманием. Накануне, на пленуме, Кулакова сильно критиковали за положение дел в сельском хозяйстве. Вот он понервничал и… Официально было объявлено, что «член Политбюро ЦК КПСС Фёдор Давыдович Кулаков скоропостижно скончался от острой сердечной недостаточности».

Путаный медицинский отчёт о его смерти, подписанный начальником 4-го, «кремлёвского», медицинского управления Евгением Чазовым, не решились даже опубликовать. Кулакова хоронили на Красной площади. Бросилось в глаза, что ни Брежнев, ни Суслов, ни Косыгин, ни Черненко на похороны не явились. Это было более чем странно, поскольку хоронили члена Политбюро и нарушался непререкаемый, разработанный до мелочей и до сих пор не нарушаемый ни разу протокол захоронения «вождей» столь высокого ранга.

Старший судмедэксперт КГБ генерал-майор Липатский в личном докладе Андропову высказал твёрдое мнение, что вены у Кулакова были вскрыты, когда тот находился без сознания. Андропов внутренне верил в это, хотя и не понимал, зачем кому-то понадобилось, убив Кулакова, вскрывать ему вены.

В. Казначеев:

— В Кремле шла ожесточённая борьба между претендентами на власть. Главной фигурой, достойной занять место Брежнева, был Кулаков. У нас в стране о нём мало писали, народ почти не знал Фёдора Давыдовича. За рубежом его прямо называли будущим генсеком хрущёвского типа, но без хрущёвских закидонов. Это был честный, принципиальный, что было редкостью в брежневском Политбюро, человек, к тому же волевой, целенаправленный, имеющий собственные идеи формирования страны. И вдруг в июле 1978 года его не стало.

По официальной версии, Кулаков скончался от острой сердечной недостаточности с внезапной остановкой сердца. Путаный отчёт о его смерти, подписанный Е.И. Чазовым, вызывал сомнения. Многие, кто знал Фёдора Давыдовича, утверждают, что он был здоров. Причём он был большой оптимист, а оптимисты так просто из жизни не уходят. Значит, его просто убрали. Так думают и по сей день те, кто знал близко Фёдора Давыдовича. Вслед за Кулаковым погиб в автомобильной катастрофе П.М. Машеров. Исчезли с политической арены А.П. Кириленко, К.Т. Мазуров.

Смерть Кулакова, по-видимому, носила насильственный характер. Близкие утверждали, что он был здоров, регулярно проходил полное врачебное обследование.

Кулакова обнаружили мёртвым в его спальне. Вечером, поднявшись к себе немного поработать перед сном, он, как обычно, задержался допоздна, но родные не стали беспокоить Фёдора Давыдовича, он часто засиживался у себя далеко за полночь. До утра в его комнате горел свет, и лишь около восьми утра родные решили заглянуть к нему. Вызывать врача уже было поздно.