Михаил Романов
Шрифт:
Вести о передвижении Ходкевича заставили Пожарского отдать приказ о выступлении в поход.
Благословение земские воеводы получили от митрополита Ростовского Кирилла, а это значит, что пленный митрополит Ростовский Филарет, представлявший на переговорах с поляками Семибоярщину, лишился своего сана. Не могло быть двух святителей на одной епископской кафедре, как не могло быть двух московских патриархов.
В середине июля к Москве были посланы четыре сотни конных дворян. Выступление войска из Ярославля ускорило раскол, давно назревавший в подмосковных таборах.
Заруцкий
Вскоре же к Москве подошли воеводы из Ярославля. Борьба за освобождение Москвы вступила в заключительную фазу.
СРАЖЕНИЕ ЗА МОСКВУ
Пожарский понимал, сколь важно добиться от таборов согласия на создание объединенного командования до похода к Москве. Армия не могла иметь сразу двух главнокомандующих. Рознь бояр грозила погубить дело. Но переговоры с Трубецким не дали результата.
Русские ждали удара с запада, где начиналась большая смоленская дорога. На самом опасном направлении Пожарский и расположил свой полк.
Гетман Ходкевич учел опыт предыдущих боев и постарался укрепить свою армию пехотой. Король Сигизмунд прислал ему в подкрепление полторы тысячи солдат. В наступлении приняли участие около восьми тысяч запорожских казаков.
Ходкевич поддерживал постоянную связь с командирами осажденного гарнизона. В решающий момент они должны были нанести русским удар с тыла.
С Трубецким в таборах осталось не более трех-четырех тысяч ратников и казаков. Нет никаких точных данных насчет численности ярославской рати. Судя по тому, что передовые силы Пожарского не превышали тысячи человек, армия в целом насчитывала едва ли более десяти тысяч воинов.
Полк Трубецкого расположился в районе Крымского двора, выдвинув дозоры к Донскому монастырю. Пожарский направил свои разъезды к Новодевичьему монастырю.
Поутру 22 августа конница Ходкевича переправилась через Москва-реку под Новодевичьим монастырем. Навстречу гетману устремилась конница Пожарского. Гетман ввел в дело пехоту. Не выдержав натиска, дворянские сотни отступили.
После полудня Ходкевич ввел в бой все свои силы, пытаясь прорвать русскую оборону в районе Тверских ворот и на Арбате. Стрельцы, засевшие во рву и на стенах Каменного города, вели убийственный огонь по наступавшим. Те понесли тяжелые потери и прекратили атаки.
Бой вступил в критическую фазу, когда Струсь предпринял вылазку и ударил в тыл ополчению у Алексеевской башни и Чертольских ворот. Пожарский давно ждал этого удара и для отражения его держал большое число стрельцов на внутреннем кольце обороны.
Деморализованные осадой и голодом, гарнизонные роты дрались вяло и бежали в крепость под ударами русских.
Сражение у стен Кремля продолжалось. Ходкевичу удалось отсечь часть русского войска и прижать его к берегу Москва-реки. Отрезанные от своих, ратники пытались спастись, переплыв реку. Их появление вызвало растерянность в ставке Трубецкого.
Накануне битвы Пожарский прислал в Замоскворечье несколько сотен. Их командиры
Трубецкому не удалось удержать в повиновении и казаков. Не обращая внимания на его приказ, четыре казачьи сотни покинули Крымский двор и переправились за Москва-реку вслед за дворянскими сотнями. Появление свежих сил численностью около тысячи человек решило исход битвы. Подвергшись внезапному удару с фланга, Ходкевич прекратил атаку и поспешил вывести из боя свои силы. Потери с обеих сторон были огромные.
Ходкевич отступил за Новодевичий монастырь и разбил там лагерь. Ему на помощь пришли московская Семибоярщина и ее приспешники. В ставку к гетману явился дворянин Григорий Орлов, который взялся провести польский отряд в Кремль. Под покровом ночи пятьдесят гайдуков вышли из лагеря и, обойдя места, где располагались казачьи караулы, прошли в глубь Замоскворечья к Егорьевской церкви. Перед рассветом гайдуки, получив поддержку из крепости, с нескольких сторон атаковали стоявший на их пути казачий острожек. Застигнутые врасплох, казаки не смогли отбиться от неприятеля.
Трубецкой не придал должного значения известию о появлении польской пехоты в его тылу и не пытался вернуть острожек. Его беспечность ободрила гетмана. 23 августа Ходкевич перенес свой лагерь к Донскому монастырю и стал готовиться к тому, чтобы нанести удар по Замоскворечью.
В Замоскворечье русские располагали слабыми позициями. Стены Деревянного города сгорели до основания. На пожарище от Большой Ордынки до церкви Святого Климента располагался казачий острожек. Второй острожек, прикрывавший позиции казаков со стороны Кремля, оставался в руках поляков.
Накануне решающего сражения Пожарский разделил свои силы. Часть сил он переправил в Замоскворечье, другой поручил оборону Крымского брода.
На рассвете 24 августа Пожарский выслал против гетмана конные сотни. Они завязали бой с польской конницей и запорожцами на поле между Донским монастырем и Земляным городом. Трубецкой повел наступление с другой стороны, но действовал вяло и нерешительно.
Это позволило Ходкевичу бросить против Пожарского большую часть своих войск. Чтобы сдержать натиск неприятеля, Пожарский ввел в дело все свои силы. Но успех сопутствовал полякам. Прижатые к реке, русские сотни стали в беспорядке отступать через Крымский брод на левый берег Москва-реки.
Гетману, однако, не удалось развить успех. На переправе путь ему преградил Пожарский со своим полком.
Пока на правом фланге земское ополчение вело кровопролитный бой, отряды Трубецкого на левом фланге понесли потери и отошли к Большим Лужникам. Поляки приступили к штурму центральной позиции русских подле Серпуховских ворот.
Ходкевич принужден был прекратить бой в районе Крымского брода и направил отряды к Серпуховским воротам, с тем чтобы пробиться к Кремлю по Большой Ордынке.