Михаил Ромм. Способ жизни
Шрифт:
Мы убеждены, например, что реабилитация Сталина вызвала бы большое волнение среди интеллигенции и серьезно осложнила бы настроения в среде нашей молодежи. Как и вся советская общественность, мы обеспокоены за молодежь[66].
Беспокойство за молодежь. Это чувство многие годы буквально обуревало Ромма. Выше упоминалось, что первым импульсом для идеи «Обыкновенного фашизма» ему послужила случайная встреча с группой молодых людей, лишь краем уха слышавших об уроках истории, об ужасах нацизма. Позже в своей документальной
(В скобках заметим, если этот и подобные призывы оказали влияние на мировоззрение руководителей государства и населения, то, к сожалению, не навсегда. По утверждениям социологов, через полвека снова появилась тенденция к возвеличиванию Сталина, и в первую очередь эта переоценка заметна среди молодежи, в возрастной группе от 18 до 24 лет. Негативное отношение к личности вождя сменилось на одобрительное, проявилась тяга к имперским замашкам. Разворот в общественном мнении произошел вскоре после глобального финансового кризиса 2008 года и усилился в 2014 году после присоединения Крыма к России.
Похоже, фильм Ромма пора выпускать в повторный прокат.)
Михаил Ильич все больше склонялся к тому, что разговор с молодежью нужно продолжить. Он задумывает новый документальный фильм — «Мир сегодня».
Глава двадцать пятая. Его критерий — талант
Художник, воспитай ученика,
Чтоб было у кого потом учиться. Евгений Винокуров
В киношных кругах история эта долго передавалась из уст в уста.
Однажды Ромма вызвал к себе ректор ВГИКа А. Н. Грошев, он, по традиции, был председателем приемной комиссии. Уже по тому, как при его появлении Александр Николаевич взял в руки некий список, профессор понял, что дело неладное. По всему чувствовалось, ректор готов вступить в спор. Вдобавок предложил гостю сесть, явно рассчитывая на долгий разговор.
На риторическое «Как поживаете?» Грошев промямлил нечто невнятное, после чего вдруг начал расточать Ромму комплименты за его успешную преподавательскую деятельность. Тут Михаил Ильич окончательно убедился в том, что ему, как это не раз бывало в институте, готовятся подложить свинью. И точно — закончив с комплиментами, Грошев сказал:
— Вы всегда знаете, что члены приемной комиссии относятся к вашему мнению крайне благожелательно. Во всем идут вам навстречу. Но иногда, Михаил Ильич, вы явно перегибаете палку. Поэтому в нынешнем наборе мы парочку ваших кандидатов не пропустили.
— Кого именно?
Ректор протянул ему список. Ромм увидел, что две фамилии вычеркнуты красным карандашом.
— Интересно узнать, чем вы мотивировали такое решение?
— А тем, уважаемый Михаил Ильич, что у нас тут не богадельня, и мы не всегда вольны поддерживать ваши экстравагантные решения. Судите
— Нет, он очень колоритный человек, такой не затеряется. Внешность простецкая, но рассказчик хороший. Речь, как ни странно, грамотная. Такого терять жалко… А по второму абитуриенту какие у вас претензии?
— Другая крайность.
— То есть много видел, много читал?
— Совершенно точно. Типичный мистер всезнайка. Такого чему ни учи, все будет нос воротить.
— Думаю, здесь члены приемной комиссии заблуждаются. Я вообще первый раз слышу о том, что чрезмерная эрудиция это недостаток.
— Не сама эрудиция, а поведение так называемого эрудита.
— Помилуйте! Откуда приемной комиссии знать про его поведение?!
— Чувствуется, Михаил Ильич, чувствуется. За версту разит фанаберией. Вы ведь тоже не уверены в их таланте, на интуицию полагаетесь…
— Ну, вот что, Александр Николаевич, — решительно произнес Ромм, вставая. — Зачем продолжать этот бесплодный спор? Сделаем так: или вы принимаете этих двоих, или я сейчас выхожу в приемную, прошу у секретарши чистый лист бумаги и пишу на нем заявление об уходе по собственному желанию.
Ректор тяжко вздохнул:
— Ох, Михаил Ильич, с вами каши не сваришь. Это же чистой воды шантаж: перед самым началом учебного года грозить заявлением об уходе.
— Так ведь не ради себя. Уж больно ребята талантливые, приглянулись они мне.
— Ладно. Погубит меня моя доброта, оставим вам этих самородков. Но вспомните мои слова, хлопот с ними не оберетесь. Толку от таких всегда мало.
С этими словами ректор перечеркнул карандашные пометки возле двух фамилий в конце списка: Андрей Тарковский и Василий Шукшин.
Это произошло осенью 1954 года.
После смерти Сталина земля не перевернулась. Хаоса, чего многие опасались, не наблюдалось.
Летом 1953 года руководство Коммунистической партии СССР и страной в целом перешло в руки Н. С. Хрущева. Его правление продолжалось до осени 1964-го. Этот сравнительно короткий период отечественной истории получил лирическое название — оттепель. Он характеризуется существенными переменами во всех сферах жизни страны. Происходившие изменения были направлены в сторону смягчения нравов общественной жизни, ее либерализации.
В кинематографе тоже произошла заметная модернизация. Кино перестало быть откровенным средством пропаганды, стало просто искусством, детищем десятой музы. Именно на эти годы приходится начало творческой деятельности многих учеников Ромма.
Преподавать во ВГИКе Михаил Ильич начал с 1938 года. С 1948-го у него появилась здесь собственная мастерская. Правда, достались ему студенты… третьекурсники. Дело в том, что ему пришлось заменить на полпути уволившегося из-за обвинений в космополитизме С. Юткевича.