Микеланджело Буонарроти
Шрифт:
Юлий II прислушался к его словам, но не потому, что был человеком суеверным. Просто он уже давно задумывался о том, как одновременно решить две задачи: стать новым спасителем христианского мира и создать самую роскошную в мире гробницу. И то и другое требовало денег, очень больших денег, а папская казна была истощена.
Чувствуя заинтересованность папы, Браманте продолжил:
– У Микеланджело есть дар предвидения. Он должен был почувствовать, что я стану говорить с вами об этом. В последнее время он яростно пытается дискредитировать меня,
Но папа-солдат уже не слушал его, он опять думал о чем-то своем. Нрав Микеланджело – он начал его узнавать, попробовал его, если можно так выразиться. И он не был глупцом, чтобы не понимать – доносчик не слишком отличается от клеветника.
Юлий II мечтал. Жизнь для него заключалась в том, чтобы вести в атаку хорошо накормленные войска, отважные, верные и одетые в блестящие доспехи. И почему он должен выбирать между такой славной жизнью и гробницей?..
Бегство Микеланджело во Флоренцию
А тем временем, вернувшись из Каррары, Микеланджело по-прежнему не имел ничего, кроме денег, выданных ему до отъезда. На самом деле, и их уже не было – они давно кончились. Ситуация становилась все более и более неприятной и начинала внушать опасения, а когда Микеланджело стал платить рабочим из своего кармана, Юлий II вдруг прекратил всякие контакты с ним. Почему? Как отмечает Марсель Брион, это произошло потому, что «Юлий II был человеком быстрых решений, способным легко загораться энтузиазмом, но чрезвычайно переменчивым» 90.
В одном из писем Микеланджело, датированным октябрем 1542 года, читаем:
«Когда лодки с мрамором прибыли из Каррары, я вынужден был сам платить за фрахт. Одновременно с этим каменотесы, которых я вызвал из Флоренции для работы над гробницей, приехали в Рим, и я разместил их в доме, который выделил мне Юлий, но сам я стал жить совсем без денег и в большом затруднении» 91.
И при этом от папы не было никаких новостей. Он даже отказал ему в аудиенции. В тот день Микеланджело просто не пропустил привратник, заявив, что ему приказано не впускать его. Проходивший мимо епископ спросил привратника:
– Разве ты не знаешь этого человека?
– Я хорошо его знаю, – ответил привратник, – но я здесь поставлен для того, чтобы исполнять приказания.
Микеланджело такой ответ очень не понравился, и он, не выдержав, воскликнул:
– Ах, вот как! Когда папа в очередной раз потребует к себе Микеланджело, скажите ему, что его нет.
А еще он адресовал папе письмо следующего содержания:
«Святой Отец, сегодня я был возле Вашего дворца, а посему я информирую, что отныне, если Вы будете нуждаться в моих услугах, ищите меня за пределами Рима» 92.
Микеланджело отправил это письмо, оседлал коня и галопом помчался в сторону Флоренции. Но не тут-то было. По дороге его нагнали пять всадников, отправленных Юлием II, и вручили ему следующее
«Немедленно возвращайся в Рим, иначе тебя ждет моя немилость» 93.
– Передайте его святейшеству, что я вернусь, когда он сдержит свои обещания! – заявил посланцам папы Микеланджело.
Кто-нибудь другой, оскорбив представителя Бога на земле, не вышел бы невредимым из этой истории. Но люди Юлия II имели приказ почтительно обращаться с получателем послания. Они развернулись, и гордый флорентиец вскоре увидел на горизонте лишь клубы пыли из-под копыт лошадей.
Вскоре Микеланджело приехал во Флоренцию. Обида на Юлия II была не единственной причиной его поспешного отъезда. Джулиано да Сангалло предупредил его, что Браманте затеял убийство. Микеланджело писал:
«Из-за этого у меня был повод думать, что – останься я в Риме – этот город стал бы мне могилой раньше, чем папе потребовалась бы гробница. Что и стало причиной моего внезапного отъезда» 94.
А вот еще одно письмо Микеланджело неизвестному, написанное в 1542 году, и оно неожиданным образом дополняет вышесказанное, сообщая о его бывшем ученике Рафаэле вот что:
«Все сложности, возникшие между папой Юлием и мною, происходят от ревности Браманте и Рафаэля: они хотят меня погубить; и особенно старается Рафаэль, так как все свои знания об искусстве он получил от меня» 95.
Недовольство гонфалоньера Содерини
Во Флоренции Микеланджело без особого энтузиазма встретил отец, рассчитывавший на папские деньги, с которыми его старость стала бы беззаботной. Он нашел сына сильно изменившимся – печальным, с преждевременными морщинами на лбу.
Микеланджело пересек площадь Синьории. Конечно же, его «Давид» стоял на месте, огромный, сверкающий белизной в лучах весеннего солнца. Но могло ли это великолепие скрасить несправедливость мироздания и отдельных двуногих тварей божьих?
Микеланджело закрыл глаза. Он всегда так поступал, когда ему надо было подумать. Внезапно его вернул к действительности легкий толчок. Это был гонфалоньер Пьеро ди Томмазо Содерини. Оказалось, он уже довольно продолжительное время тормошил Микеланджело за плечо. Немного постаревший, но все такой же прямой и могучий как дуб, он, казалось, уже готов был вскипеть от ярости:
– Можешь гордиться собой: ты повел себя с папой неслыханно дерзко, как не позволял себе даже король Франции!
– Папа нарушил данное слово.
– Знай, что Синьория не станет начинать войну с Юлием II из-за тебя! Немедленно возвращайся в Рим!
– Но там я чувствую себя в опасности. Браманте жаждет моей смерти. Мне сказали, будто он хотел нанять разбойников, чтобы разорить стройку на площади Святого Петра, где лежат мраморные глыбы. К счастью, он никого не смог найти. Даже простолюдины не желают задуманной им перестройки собора Святого Петра.