Миклухо-Маклай
Шрифт:
— Я — Маклай и пришел к тебе!
Старик не поверил. И, только ощупав одежду ученого, догадался, что сам каарам-тамо пожаловал в гости. Щедро одарив старика, Николай Николаевич направился к пироге. Очень долго уговаривал он Каина отправиться дальше вдоль побережья. Ни два топора, ни целый набор ножей, ни красный коленкор (невиданное богатство!) не произвели на папуаса никакого впечатления.
— Дальше нельзя! — отвечал он твердо. — Убьют. Маклай один, а людей там много…
Каин охранял тамо-боро-боро, так как не верил в легенды о бессмертии последнего. Маклай был
— Мы предлагали тебе жен и хижину в каждой деревне, мы готовы отдать тебе пироги и лучшие кокосы, — говорил Каин Маклаю. — Мы просили тебя остаться навсегда с нами. Но Маклай все равно уедет. У него много дел в России. Каин понимает это. Но у Маклая есть братья. Пусть они приезжают сюда, и они станут нашими братьями. Мы слабы, и нам нужны защитники…
«А почему бы и нет? — впервые подумал Миклухо-Маклай. — Почему бы не поселиться здесь Мещерскому, Мишуку, Оле и другим, кто пожелает? Вместе мы организуем небольшую коммуну и сумеем от «стоять папуасов… Мы заявим о своих правах на беper Маклая. Мы создадим здесь очаг тропического земледелия, проложим дороги…»
Эта мысль прочно засела ему в голову, и он еще вернется к этому плану.
Почти полтора года минуло с того дня, когда шхуна «Морская птица» оставила эти берега. Таль Маклая стал разваливаться: белые муравьи разрушили сваи. Туземцы построили новый дом.
И повар Сале, и Мебли, и Мира медленно умирали. Климат Новой Гвинеи оказался для них губительным. К Маклаю опять вернулись старые знакомые: болезнь печени, лихорадка, невралгия, нарывы, опухоль желез, рожа лица и головы, общая анемия. Все тело покрылось гноящимися ранами. Во время восхождения на горный пик он сорвался в пропасть и от ушибов потерял сознание. С тех пор сильные головные боли не оставляли его ни на один день.
Он понимал, что жить осталось недолго. Все физические и нравственные ресурсы были исчерпаны.
Даже самые убежденные из туземцев стали сомневаться в бессмертии Маклая.
— Когда Маклай умрет, начнется большая война, и люди гор перебьют нас всех. Как быть? — спрашивал Саул жителей Бонгу, Богати, Били-Били.
— Маклай никогда не умрет. Он бессмертен, — возражали ему.
В эту минуту в барлу вошел Маклай. Все замолкли.
Ученый догадался, что разговор шел о нем, и обратился к Саулу, которому всегда доверял больше, чем другим:
— Вы говорили о Маклае. Чего хотят тамо?
Саул смутился, но преодолел робость и положил руку на плечо Николая Николаевича:
— Маклай, твое слово одно. Ты всегда говоришь только правду. Скажи, можешь ты умереть? Быть мертвым, как люди Бонгу, Богати, Били-Били?
Было над чем задуматься. Сказать неправду — нельзя. Признать себя слабым и смертным — значит поколебать собственный авторитет в глазах тех, кто жаждет немедленной войны с горцами. Ведь многие
— Попробуй посмотри, могу ли я умереть!
И прежде чем Саул успел сообразить, чего от него хотят, несколько туземцев бросились к Маклаю и загородили его.
— Нет, нет! — в ужасе закричал Саул. — Я хотел только узнать…
— Баба! — шутливо бросил Маклай и уселся на циновку. Больше никто и никогда не спрашивал Маклая, может ли он умереть.
Миклухо-Маклай смирился со своей участью и больше не помышлял о том, чтобы покинуть побережье. В цивилизованном мире о нем забыли или умышленно не хотят посылать сюда судно.
Помогли непредвиденные обстоятельства.
В ноябре 1877 года в бухту Астролябии совершенно неожиданно зашла английская шхуна «Флауэр ов Ерроу». Ее капитан был поражен, заметив русский флаг, развевающийся на самом высоком кенгаре, и решил выяснить, в чем дело. Узнав, что здесь живет все тот же Маклай, капитан недовольно поморщился.
— Я очень тороплюсь в Сингапур, — бросил он, — и вовсе не намерен ждать, пока вы погрузите свое имущество. Кроме того, как вы, надеюсь, успели заметить, размеры моего судна…
— Имущество я оставляю здесь!
— В таком случае не теряйте времени на разговоры…
Капитан отвернулся. Он был настроен к ученому явно враждебно. И на то были свои причины. Маклай не знал, что творится в мире, но капитан был обо всем хорошо осведомлен: в связи с успешным продвижением русских войск в Малой Азии и на Балканском полуострове возникла угроза военного столкновения между Россией и Англией. Нечего сказать, хорошенький подарочек преподнесет он сингапурскому губернатору!
— Я за все заплачу, — пообещал Николай Николаевич.
Капитан смирился. Деньги всюду есть деньги…
Прежде чем покинуть побережье, Миклухо-Маклай приказал, чтобы к нему из каждой деревни явилось по два человека: самый старый и самый молодой. Собралась большая толпа.
— Я уезжаю и, по-видимому, не скоро вернусь, — сказал Маклай. — Может быть, сюда приедет мой брат. Он произнесет те слова, которые вам уже знакомы, и вы узнаете его. Остальных белых бойтесь. Они могут увезти вас в неволю, сжечь ваши хижины, убить женщин и детей. Как только появится корабль белых, пусть женщины и дети убегут в горы. Пусть тамо никогда не выходят навстречу белым вооруженными, — что вы можете сделать со своими копьями и луками против ружей и револьверов?
Слова Маклая повергли всех в уныние. Сперва всхлипнул Саул, затем побережье огласилось воплями. Плакали люди Бонгу и Горенду, плакали люди Били-Били и посланцы острова Кар-Кар, плакали жители Енглам-Мана и Марагум, спустившиеся с гор.
Чтобы как-то утешить их, Маклай пообещал:
— Я вернусь и привезу вам много-много подарков и свинью с зубами на голове, которая называется бык…
Он старался ободрить друзей, но внутренний голос подсказывал: «Тебе не суждено больше увидеть их. Прощайся с ними навсегда…»