Микролюди
Шрифт:
Она хочет его поцеловать, но он сдерживает ее:
– Ты можешь еще немного подождать?
– Сколько?
– Не знаю… минут десять?
Она хмурит брови:
– Десять минут для чего?
– Прежде чем мы зайдем далеко, прежде чем мы будем любить друг друга в этой жизни, я хотел бы знать, как это было с нами когда-то. Ведь это не только встреча двух людей, это еще и встреча двух душ.
Она делает нетерпеливую гримасу:
– Твои штучки в духе нью-эйдж меня раздражают. Мне кажется, что тебя просто смущает то, что
Он нежно берет ее руку:
– Я предлагаю вернуться в гостиницу и вместе попытаться пройти сеанс Ма’джобы.
– Это твой пигмейский наркотик?
– Это смесь лиан и кореньев. Этот состав откроет нам дух, и мы вспомним, кто мы есть на самом деле. И тогда наши души смогут наконец встретиться.
Она разочарованно пожимает плечами. Отворачивается и шепчет про себя, но так, чтобы он услышал:
– Какие-то глупости. Я хочу вовсе не этого.
Она смотрит на луну, которая, кажется, стала еще ярче, потом вздыхает и подчиняется.
Считается, что у растений нет сознания, однако они способны воздействовать на состояние существ, гораздо более развитых, чем они.
Большинство животных поедают растения, питательный эффект которых незначителен, но зато они оказывают психоактивное действие. В Габоне, например, слоны и обезьяны охотно едят ибогу – кору, оказывающую психоактивное воздействие. Бабуины глотают ферментированные фрукты дерева марула, а потом не могут держаться на ногах и падают.
В Канаде олени едят красный галлюциногенный гриб, который вырастает на коре берез, вызывающий головокружение и спазмы.
На юге Соединенных Штатов бараны и лошади щиплют астрагалию, разновидность клевера, а потом приходят в такое возбуждение, что бешено скачут часами, преодолевая все препятствия.
Ближе к нам, в Европе, кошки, бегающие на свободе, жуют растение Nepeta cataria (его называют также «мятный котовник»), который оказывает такой же эффект, как экстези, так что они начинают даже изображать ловлю мышей.
Зависимость человека от растений тоже очевидна.
Она начинается с растений, «доставляющих удовольствие»: таких как листья табака, кофейные зерна, листья чая, зерна какао, а также – в ферментированном виде – виноградный сок, хмель, рис, картофель и фрукты.
Очень немногие из нас хотели бы жить без непосредственной психологической поддержки, которую нам дают сладкие продукты (из тростникового сахара или из свеклы). И доходит до растений, которые сильно воздействуют на психику и манипулируют нами: листья марихуаны, коки, зерна мака (из них получают опиум), спорынья ржи (из которой делают LSD).
А ведь это только растения без нервной системы – значит, априори не имеющие никаких намерений по отношению к сложным
Это нечто коричневого цвета, волокнистое и воняет.
Издает запах гнилой древесины, смешанный с запахом разлагающегося компоста.
В своем гостиничном номере для Великих на Флоресе Давид Уэллс протягивает Авроре Каммерер эту подозрительную смесь, как будто речь идет о подарке.
Только понюхав темное месиво, Аврора понимает, что ее начинает тошнить.
– И это надо проглотить? – спрашивает она с гримасой отвращения.
Он утвердительно кивает головой:
– Это как площадка для запуска ракеты. С нее взлетаешь и сразу о ней забываешь.
– И что там намешано? – спрашивает она с отвращением.
– Я уже тебе говорил, лианы плюс коренья. Когда я ел твое рагу, я не задавал столько вопросов. Я тебе доверился.
– Спасибо за сравнение. И я должна положить это себе в рот?
– Лично у меня первая проба этой смеси прошла по-другому. Пигмеи дали мне ее съесть вместе с мозгами гориллы. Потом сказали, что это просто для того, чтобы сделать вкус более приятным, ну а тебе придется ее попробовать в натуральном виде.
Молодая женщина снова рассматривает странную субстанцию. Нюхает, трогает пальцем, чтобы понять консистенцию:
– Признай, что на вид это отвратительно.
– Мы на Земле для того, чтобы экспериментировать, – произносит он с улыбкой.
– Не все эксперименты обязательны, приятны и позитивны. Я никогда не пробовала наркотики и не чувствую себя от этого хуже.
– Это не наркотик. То, что ты ощутишь, не галлюцинация. И не будет реального ощущения удовольствия, и не будет привыкания. Это рецепт пигмеев, чтобы только открыть дверь в нашей голове. По прошествии времени я даже убедился, что это можно делать усилием воли и воображением, но первый раз легче с этим.
Она отталкивает чашку:
– Я в это не верю. Не верю в жизнь после жизни. Не верю в реинкарнацию, не верю в душу, не верю в Бога. Я ученый, Давид, а все это для наивных умов, любящих волшебные сказки.
Молодой человек задумывается и ставит чашку на стол:
– Поскольку ты говоришь о сказках, я тебе расскажу одну из них.
Аврора успокаивается и думает, что сейчас надо выиграть время, а потом она сможет как-нибудь отвлечь его от мысли, что ей надо проглотить эту тошнотворную субстанцию.