Микстура от разочарований
Шрифт:
— Вы полагаете это удобным? — джентльмен, казалось, был обеспокоен вторжением.
Сара открыто рассмеялась.
— Не бойтесь, экономка здесь, конечно, женщина сурового нрава, как и требуется для управления таким большим домом, но мы с ней давнишние приятельницы!
Мистер Маннер не стал спорить, и вскоре все трое уже спускались по боковой лестнице в огромную кухню, состоявшую из трех обширных помещений.
Кухарка и многочисленные помощницы хлопотали над последними приготовлениями к ужину, который должен был вскоре прийти на смену балу,
— Мисс Мэйвуд! — ее суровое лицо осветилось приветливостью. — Захотели проведать нас? Вы можете испачкать бальное платье! А этот джентльмен и малышка гостят у нас, мистер Маннер и мисс Маннер, не так ли?
По лицу экономки доктор понял, что, если Сара, по мнению экономки, имеет право находиться здесь, то присутствие его самого и ребенка требует объяснений. К счастью, Сара пришла ему на помощь.
— Я знаю, дорогая миссис Реддок, насколько им сейчас заняты подготовкой к ужину, но вот эта маленькая мисс, дочь доктора Маннера, отказывается ложиться в постель прежде, чем отведает пирожных.
Миссис Реддок с новым интересом взглянула на мистера Маннера, потом улыбнулась девочке.
— Ну конечно же, мисс Мэйвуд, мы не откажем ребенку в такой малости. Погодите чуток в моей комнате, и я сама принесу вам чаю и пирожных, ведь вы и доктор тоже, полагаю, не откажетесь попробовать?
— О нет, конечно же, я так давно не ела здешних пирожных. — Сара повернулась, чтобы выйти, а экономка обратилась к мистеру Маннеру:
— Доктор, не откажете ли вы мне в небольшой просьбе? В последнее время меня беспокоит колено. Не могли бы вы взглянуть на него?
Мистер Маннер, к удивлению Сары, заметно помрачнел, но все же принужденно кивнул.
— Завтра, в любой час, как вам это будет угодно, я осмотрю вас, миссис Реддок.
Экономка кивнула и устремилась в глубь кухни, а Сара с девочкой на руках направилась в небольшую комнату неподалеку, где миссис Реддок обычно проверяла счета, пила чай с кухаркой и занималась прочими полезными делами.
Мистер Маннер хотел посадить девочку себе на колени, но Харриет, до сих пор молчавшая пол впечатлением от увиденного на кухне, решительно воспротивилась, всячески давая понять, что желает сидеть на коленях у красивой мисс Мэйвуд. Мистер Маннер развел руками и уселся на против Сары за маленький круглый стол.
— Простите за все это беспокойство, мисс Мэйвуд, надеюсь, после чая она позволит отнести ее в кроватку.
— Ну что вы, доктор Маннер, она такая славная девчушка, что мне доставляет удовольствие держать ее на руках, — заверила его Сара.
Мужчина снова нахмурился.
— Жаль, что вы назвали меня доктором в присутствии этой женщины, — с укором сказал он.
— Но почему? — Сара не могла понять, чем он недоволен. — Разве вы не практикующий врач?
Он внимательно
— Вероятно, вам не сказали. В последние два года я не практикую, помогаю иногда соседям, вроде матери нашей Бесси, но не более того.
— Простите, я и вправду не знала этого, — смутилась Сара. — Бобби… то есть миссис Ченсли говорила, что вы работаете в каком-то городке близ Лондона…
— Ну, скорее это деревня, — усмехнулся невесело доктор Маннер. — Дело в том, что два года налил я оставил практику и теперь занимаюсь своей дочерью и кое-какими научными изысканиями.
Сара подумала — что же, в таком случае, составляет источник его дохода? А мистер Маннер нехотя продолжил:
— С тех пор как умерла моя жена, я не могу заниматься врачеванием.
— Почему же? — осторожно спросила Сара.
— Если я не смог спасти ее, какое право имею помогать другим? — с неожиданным надрывом воскликнул мужчина. — Я негодный врач, если не сумел помочь своей жене!
Харриет вздрогнула и прижалась к Саре — отец напугал ее, и мистер Маннер виновато улыбнулся дочери.
— Простите меня, мисс Мэйвуд, я не должен был говорить это. Харриет, дитя мое, папочка вовсе не хотел испугать тебя. Скорей бы уже принесли эти пирожные!
Сара поняла эту скрытую просьбу сменить тему разговора, и до появления миссис Реддок с подносом они обсуждали стол Уэвертонов. Мистер Маннер сдержанно похвалил красоту поместья Уэвертонов, живые нотки словно исчезли из его голоса вместе с тем внезапным порывом, когда он явно сказал больше, чем намеревался. В конце концов, он видел мисс Мэйвуд впервые, и молодой хорошенькой девушке не дано понять, как может страдать тридцатилетний мужчина, потерявший разом любимую женщину и уверенность в правильности выбранного однажды пути.
Харриет довольно быстро наелась, уже после первого пирожного ее синие, отцовские, глаза начали слипаться, но она упрямо не желала отказываться от второй порции, хотя осилила только половину. Мистер Маннер и Сара с умилением смотрели на ребенка, сами они почти не разговаривали. Сара не знала, о чем говорить с этим человеком, он слишком мало походил на ее знакомых джентльменов, а мужчине хотелось побыстрее закончить это нежелательное чаепитие и уложить спать свою девочку. Он совсем не знал Сару, хотя и был уже наслышан о ее тесных связях с семьей Уэвертон и чувствовал неловкость оттого, что невольно показал ей, насколько глубоко он переживает.
Наконец Сара осторожно вытянула ложку из пухлых пальчиков Харриет, вытерла лицо малышки салфеткой и повернулась к ее отцу.
— Думаю, она вот-вот заснет, мистер Маннер. Если вы покажете мне ее комнату, я уложу девочку в постель.
— Не стоит затрудняться, мисс Мэйвуд. Я сам отнесу ее, — поспешил отказаться доктор Маннер. — Вас, вероятно, уже ждут в бальной зале.
Сара передала ему ребенка и распахнула дверь в коридор. Она не собиралась быть навязчивой, а ее теперешнее настроение подсказывало, что должен чувствовать доктор Маннер.