Милан. Том 2
Шрифт:
Водитель лимузина остановился у фонтана, открыл дверь и предложил выйти. Сначала вышла мама и остановилась в ожидании, пока из салона неловко выберется Люда. Только потом поблагодарила водителя, взяла дочь под руку и отправилась к ходу в ресторан. Как шла Людмила — это ужас. Ещё при выходе из подъезда она ощутила, что в бежевых туфлях на высокой шпильке очень велик шанс упасть: равновесие держать было ещё труднее, чем после приземлении с тройного лутца!
Но если с этажа спустились на лифте, а до машины расстояние от подъезда было невелико, то здесь пришлось идти примерно 20 метров по каменной плитке, потом подниматься по каменным ступенькам. Люда чувствовала,
Зато мама на шпильках себя чувствовала вполне сносно. Походка у неё была такая изящная, словно она никогда в жизни не снимала этих туфлей, и даже дома ходила в них. Вот что значит регулярная практика…
У дверей ресторана мать и дочь Стольниковых встретил швейцар во фраке, белой манишке и цилиндре. Поздоровавшись, он открыл тяжёлую дверь красного дерева, и пригласил внутрь.
Мама показала, что она не первый раз здесь, сразу прошла на открытую веранду, которая была справа от главного входа, там её ждал метрдотель во фраке, уже без цилиндра, но с напомаженными блестящими волосами, уложенными в какую-то старинную длинную причёску.
— Здравствуйте, госпожа Стольникова, — вежливо сказал он. — Ваше место с видом на сад, как вы и заказывали. Прошу вас.
Людмила с любопытством огляделась и в очередной раз поразилась богатству здешнего мира. На этой веранде всё выглядело так, словно они попали в конец XIX века и находятся на каком-то дворянском великосветском собрании: деревянный паркет на полу, на стенах, обшитых лакированным деревом, большие фотографии со сценами балов и приёмов, картины в классическом стиле. По залу расставлены круглые столы с белоснежными скатертями, вокруг них удобные кресла, крытые белой тканью. На каждом столе хрустальная ваза с пышным букетом свежих цветов.
На веранде было немноголюдно, из всех столиков была занята примерно одна четвёртая часть, и посетители выглядели примерно так же, как и Люда с мамой, одетые в нарядную, но более-менее обычную одежду. Наверное, это те, кто привыкли обедать в ресторане и заскакивали сюда накоротке, по пути домой, так же как обычный человек заходит в заведение фастфуда. Наверняка вечером публика тут будет совсем другая, та, которая приходит скоротать вечер и развлечься…
Глава 6
Обед с Николаевыми
Как только мама с Людой сели за стол, к ним тут же подошёл официант и принёс меню на блестящем подносе. Мама стала внимательно изучать его, а Люда стала изучать окружающих людей и обстановку вокруг. С одной стороны, было интересно, с другой стороны, ничего интересного. Лучше бы домой… Задрали эти богатеи…
— Милая, что ты будешь? — с интересом спросила мама, и подала меню дочери. — Я понимаю, что у тебя диета, но сегодня можно немного расслабиться.
Полистав меню с названиями невиданных кушаний, половина из которых была на английском, итальянском и французском, Люда неожиданно почувствовала внутри себя пресловутый дух противоречия, который толкает на самые безрассудные поступки. Да что же такое, в конце концов… Постоянно полагаться на чужой
— Ничего не нравится! Тефтели хочу две штуки, с картофельным пюре и с маринованным огурцом! — неожиданно заявила Люда и отдала меню маме обратно. — А пить — компот из сухофруктов. Вот!
Честно сказать, Люда не рассчитывала, что блюда незатейливой советской кухни найдутся в шикарном ресторане на Рублёвке, но, как ни странно, официант вежливо кивнул головой и записал её заказ. Здесь могли приготовить всё, что вы закажете… Даже помимо меню.
Мама заказала карпаччо с помидорами и трюфелями, ризотто с кремом из топинамбура и севиче с рыбой дорадо и бататом. Вино мама заказывать не стала, сказав, что вина здесь дорогие и продаются только бутылками, а целой бутылки ей много для одной.
— Что за привычка соблюдать диету! — с некой досадой сказала мама. — Даже приходя в ресторан, ограничиваешь себя в еде!
— Жизнь всегда предполагает некие ограничения, — неожиданно сказал знакомый голос.
Ну как Люда могла проморгать! Только что же внимательно разглядывала окружающую обстановку, но только стоило отвлечься на меню и на свои переживания, как, пожалуйста, словно в сказке, рядом нарисовалась та самая Людмила Николаева, да ещё в компании высокого импозантного мужчины лет пятидесяти.
— Ох, какая встреча! — с энтузиазмом сказала мама, помахав рукой. — Добрый день, уважаемая дама и господин. Можете составить нам компанию. Если, конечно, у вас не будет каких-нибудь приватных бесед.
— Ну какие же приватные беседы в ресторане, — звонко, по-молодому рассмеялась Людмила Николаева. — Мы регулярно заезжаем сюда на обед. Прекрасная классическая европейская кухня с некоторым упором на Италию и Испанию. Добрый день всем! Спасибо за приглашение разделить с вами обед.
Николаева со своим спутником удобно расположились напротив мамы и Люды, при этом мужчина помог своей спутнице сесть, пододвинув кресло, и они начали изучать меню.
Люда стеснялась на них смотреть и в то же время искоса бросала взгляды: очень ей было интересно, что это за люди.
Николаева одета в строгий деловой костюм: чёрные брюки, короткий жакет и белая блузка. Её спутник выглядел также: чёрный костюм, белая рубашка и синий галстук. Был он высок, моложав и спортивно сложен, с короткой спортивной стрижкой. В чертах мужчины почудилось что-то знакомое: Люда его где-то определённо видела. Какое-то дежавю… Но где именно, никак не могла вспомнить. Мужчина вдруг неожиданно поднял глаза, оторвавшись от меню, и прямо уставился на неё, чуть улыбнувшись. И тут Люда поняла, что действительно видела его. А если видела, значит, он похоже что, екатинец. Но кем же он тогда был в 1986 году? Впрочем, это можно было выяснить в Википедии. По приезде домой.
Люде пришли в голову какие-то странные мысли: вот ведь, это она должна была сидеть здесь, как раз напротив неё, и наблюдать за Ариной Стольниковой, сидящей рядом со своей мамой. Но получилось бы так, если бы они не поменялись телами? Смогла бы Люда выиграть Олимпиаду в 1988 году? Непонятно. Тогда нить будущего была бы нарушена. И здесь, возможно, сидели бы совсем другие люди. Но как это всё связано и зачем, до сих пор непонятно.
— Как твои программы? — неожиданно спросила Николаева, с интересом уставившись на Людмилу. — Как тренировки?