Милан
Шрифт:
Люда случайно посмотрела на своих соседей, женщину и девчонку, и увидела, что они давятся от смеха, слушая пёрлы Смелой, а девчонка так и вообще достала свой телефон и снимает на него, как Сашка придуривается. А… Ну их всех на фиг! Люда продолжила есть. Пельмени были великолепны. Прям как домашние, которые они лепили с мамой на Новый год. А ведь ещё был и беляш! Большой, прожаренный, с корочкой!
В пельменной номер одиннадцать было определённо очень-очень здорово…
Глава 24
Променад по Ленинградскому проспекту номер два
Смелова, невзирая на улыбающихся посетителей, смотрящих на неё, продолжала
— Вкус… — Сашка подцепила вилкой пельмень, брызнувший соком из-под вилки. — Ой… Какой сочный… Сотке чуть в лицо не попало! Пардонствую! Кароч, вкус… Мммм…
Смелая съела пельмень, тщательно прожевав. Потом тут же второй, третий. Четвёртый. Остановилась на седьмом.
— Вкус… Божественный! — не удержалась Сашка. — Давно не ела пельмени просто. Извините… Но очень вкусно. Тесто мягкое, пухлое, внутри вкусная мясная жижка, и кусочек фарша твёрдый и вкусный, что говорит об отсутствии всяких заменителей и соевого белка.
— Саша, боже, что ты делаешь? — сзади раздался ничем не сдерживаемый смех. Женщины, тщательно подавлявшие его всё время, пока Смелая вела запись во влог, наконец не смогли удержаться и расхохотались громко и неудержимо. Люда обернулась и от удивления чуть не выронила вилку. Поразительно…
Женщины, которые сидели рядом и смеялись над Смеловой, определённо были ей знакомы. Да так знакомы, что осознание этого факта как дубиной ударило Люду по разуму, и она чуть не выронила изо рта пельмень. А могла и подавиться!
Одна из женщин была, кажется та, которая только что была на катке и наблюдала за ней с балкона. Она одета в тёмный спортивный костюм. Кудрявые чёрные волосы вьются крупной волной, но сзади прихвачены хвостиком. Правильные черты красивого лица, глаза ярко-зелёные, но самое главное… Люда безошибочно узнала себя. Сомнений никаких! Эта женщина имела облик её самой, Людмилы Хмельницкой, только более зрелой. Слово «старой» к женщине никак не подходило — она выглядела очень красивой и ухоженной, как знаменитая киноактриса. Неужели это и есть Люда Хмельницкая в этом времени? Похоже на то! И сейчас в этом теле, неужели… Арина Стольникова??? Неслыханно! Да тут с ума сойти можно!
Женщина, увидев, что Люда смотрит на неё, улыбнулась какой-то понимающей, знающей улыбкой, подмигнула и прижала палец к губам, словно призывая молчать. Так… Естественно, только молчать и оставалось… Женщина определённо, в курсе этих странных переселений душ.
Самое примечательное — девчонка, сидевшая напротив неё. Она определённо была дочка или внучка женщины. В ней совершенно точно угадывалась фамильные черты женщин рода Хмельницких — высокий рост, стройное телосложение, чёрные кудрявые волосы, нежная белая кожа и изумрудные глаза. Она походила одновременно и на саму Люду, когда ей было лет 10–12, и на бабушку, Антонину Никифоровну, чёрно-белые фотографии которой Люда видела в семейном альбоме. Мама почему-то была лишена фамильных признаков Хмельницких. У неё были тёмно-русые волосы и серые глаза. Но кожа тоже была светлая и нежная, роста она была высокого, а также обладала худощавым, стройным телосложением.
Девочка положила телефон на стол и двумя руками показала сердечко, сложив тонкие детские пальчики с красными накрашенными ноготками. Люда точно также сложила сердечко в ответ, и слегка улыбнулась. Удивительно видеть копию самой себя! Точнее, бывшей самой себя… Но ведь, если предположения, выдуманные Людой, правда, эта девочка — внучка её самой. Точнее, её бывшего тела. Ужас! Так запутаться можно совсем, и с катушек слететь!
Тут обернулась вторая женщина. И в этом случае
Несмотря на прошедшее время, Соколовскую узнать можно было совершенно точно. Правильные черты лица, тонкий вздёрнутый носик, яркие синие глаза и… слегка надменный взгляд. Несмотря на прошедшие 36 лет, Соколовская осталась всё такой же вреднюкой, судя по всему. Интересно, где она работает сейчас? Чем занимается?
— Саша, что ты делаешь? — повторила вопрос брюнетка, посмотрев на Смелую.
Сашка сильно засмущалась, отложила телефон и продолжила еду, сильно покраснев от стеснения. Но потом всё-таки решила, что неловко сидеть не поздоровавшись, поэтому, положив вилку на тарелку, сказала:
— Здравствуйте, Людмила Александровна, здравствуйте, Марина Владимировна.
Вот так дела! Смелова, оказывается, знает этих женщин, и, судя по тому, с каким смущённым видом Сашка поздоровался с ними, получалось, что занимают они довольно высокое положение в обществе. И это… Людмила Александровна… Людмила Александровна! Да, это определённо она… Но как спросить, зачем они обменялись телами??? Это какой-то эксперимент??? Хотелось разобраться, но, судя по всему, пока придётся молчать…
То, что Люда узнала себя в брюнетке, а Соколовскую в блондинке, порождало ещё массу вопросов. Самый главный из которых — как они сумели выбраться из Екатинска в Москву? Люда в фигурном катании явно не блистала. Соколовская по результатам была чуть получше, но в глобальном итоге была точно такой же невыездной провинциальной фигуристкой, которых сотни и тысячи занимаются в спортивных школах СССР, а потом бросают спорт и идут кто на завод, а кто бухгалтером в трест столовых и ресторанов.
Как они сумели выбраться оттуда сюда, в Москву? Это же было как попасть на другую планету! Преодолеть закон о лимите. Но, судя по внешнему виду, они по-прежнему занимаются спортом или деятельностью, прямо граничащей со спортом. Например, Хмельницкая и Соколовская сейчас тренеры, хореографы или спортивные чиновники.
Но это только одна часть айсберга. Вторая часть — это то, что Люда и представить себе не могла, чтобы она села бы обедать с Соколовской! Да ещё за один стол! Это было просто невозможно, учитывая всегда натянутые отношения между ними, в основном проистекающие из вредного характера самой Марины. Здесь же пожалуйста — сидят, хоть бы хны, да еще и смеются сообща.
— Арина, здороваться надо! — насмешливо сказала Соколовская. — Что случилось? На тебе лица нет. Тебе плохо?
— Нет, со мной всё хорошо, — растерянно ответила Люда, избегая смотреть в глаза Марине. — Извините, пожалуйста. Я с тренировки. Устала. Здравствуйте.
Женщины долго не стали задерживаться, впрочем, и донимать девчонок дальнейшими разговорами тоже — они были разного возрастного и социального статуса, и общего у них в этой вселенной ничего не было. Доев, женщины встали из-за стола и не оглядываясь, унесли разносы в мойку, на широкую резиновую ленту. Девчонка пошла за ними, держа в руках стакан, предварительно опять показав сердечко и мило улыбнувшись.