Миланский тур на двоих
Шрифт:
Обычно ничего интересного там не происходило. Но сегодня тетка увидела Альбину Валерьевну и оторопела. Такая краля в их замызганном дворе! С ума сойти! Тетка с жадностью изучала прическу, обувку и одежду гостьи, прикидывая, сколько же такая может стоить.
– А тот мужчина, с которым вышла моя мать, как он выглядел? Во что был одет? Сколько ему было лет? Хотя бы примерно!
Увы, баба интересовалась только женской модой. По мужчине она скользнула взглядом лишь мельком. И теперь могла сказать, что он не из бедных. А на ногах у
– По улицам-то в таких тапочках не походишь. Мигом ботиночки серыми станут. А после дождика еще и пятнами украсятся. Чтобы в таких тапках ходить, надо на машине ездить!
Несмотря на косноязычность, тетка выражалась неожиданно здраво. Действительно, подобная обувь предполагает наличие машины и определенного социального статуса, когда такие ботиночки вам будет чистить преданная домработница. А домработница – это тоже уже не просто так. Значит, у человека есть дом, который содержать ему одному не под силу.
– Или он просто женат на какой-нибудь влюбленной в него дуре, которая ему эти ботинки ежедневно и полирует! – презрительно бросила Оленька, чтобы всем сразу же стало ясно: она себя к этой категории жен ни в коем случае не причисляет.
И о том, что замшевую обувь полируют, а не чистят специальной мягкой щеткой, она тоже сказала специально. Чтобы все поняли, она и представления не имеет, как эту самую замшу чистят. В этом была вся Оля. Наверное, она при случае и чистила своему мужу ботинки, но знать об этом не следовало никому.
Нельзя сказать, что Оленька была так уж самолюбива. Просто у нее имелись определенные жизненные ценности. И пока Тимур обеспечивал ей их, все в их жизни шло мирно и гладко. Но стоило Тимуру оступиться, как Оленька начинала сильно нервничать. А нервничая, начинала очень громко и пронзительно разговаривать. Нет, не кричать, а именно разговаривать. Но говорила она так много и таким противным голосом, что лишний раз нервировать Оленьку никто даже и не пытался.
А сейчас Оленька разнервничалась.
– Твоя мать могла бы проявить и побольше такта в отношении своих гостей! – довольно громко произнесла она, обращаясь к мужу. – Все эти люди пришли к ней, принесли хорошие подарки, а она даже не попрощалась с ними по-человечески. Ушла с каким-то типом в белых ботинках! Умереть и не встать! Почти как в комедии!
– Оля, помолчи!
– Не затыкай мне рот! У нас свободная страна! И я имею такое же право голоса, как и ты! Хочу говорить, и буду говорить! И никто мне не помешает!
Одним словом, гости расходились поспешно, не дожидаясь возвращения Альбины Валерьевны. Скандал, который закатила своему мужу Оленька, был слышен даже на улице. И гости разбегались, вжимая головы в плечи, словно опасаясь, что пронзительный голос Оленьки перепилит им какую-нибудь жизненно важную часть тела. Например, шею.
Подруги тоже с удовольствием бы ушли, но к ним прицепилась Анна. Та самая мойщица, которая и увидела Альбину Валерьевну
– Вот они меня не дослушали, решили, что именинница с хахалем ускакала. А я вам скажу, не хахаль он ей был. И не по доброй воле она с ним шла.
– В смысле? Он ее тащил? Принуждал идти? Угрожал? У него было оружие? Нож? Пистолет?
– Вы бы еще гранатомет вспомнили! – хохотнула мойщица. – Нет, ничего у него не было. И волоком он ее не тащил, но лицо у нее при этом было такое... словно он ее тащил!
– Другими словами, она не хотела с ним идти, но все равно шла?
– Во-во! Шла! Видать, выхода у нее другого не было, вот и шла. Подловил он ее. Она и не ожидала.
Так как Оленька с Тимуром продолжали скандалить, а Аня не отцеплялась, подруги начали шевелить мозгами. Кто же из гостей был в белых ботинках?
– Никого не припомню.
– У Рената были светло-бежевые ботинки. Может, он?
Нет, Анна твердо держалась того мнения, что ботинки были чисто белыми. И к тому же еще и замшевыми.
– Не знаю, на хрена этот тип купил себе такие ботинки, небось выпендриться хотел, а только я бы с таким мужиком никуда бы не пошла, – рассуждала мойщица. – Нормальные мужики такую обувь не носят! Вот что я вам скажу. Либо тот тип голубой, либо психопат какой-нибудь. Либо извращенец. Так что я не удивлюсь, если вы свою юбиляршу теперь тоже увидите в белых тапках. Понимаете, к чему я клоню?
От такого ужасного прогноза Тимур побледнел. А Оленька заохала. Появившийся Рустам прогнал разболтавшуюся бабу обратно к грязным тарелкам. Но дело было уже сделано. Все окончательно уверились, что с Альбиной Валерьевной произошло несчастье. И случилось это не где-нибудь, а в ресторане у Рустама.
Глава 3
Однако, несмотря на мрачный прогноз мойщицы, Альбина Валерьевна нашлась. Вернулась домой в целости и сохранности в тот же вечер, верней, в ту же ночь. А если уж быть совсем точными, то вернулась она домой под утро. О чем в подробностях доложила подругам возмущенная поведением свекрови Оленька.
– Вы себе не представляете, что мы с Тимуром пережили за эту ночь! Бедный Тимур! У него, наверное, полголовы поседело! Он уже начал обзванивать морги, когда эта... эта... когда Альбина явилась!
Оказалось, что после скандала в ресторане Тимур поехал не с женой к себе домой, а к матери. Оленька, доехав до дома и немного поскучав в одиночестве, решила, что лучше уж она будет с упрямым, но все-таки с мужем, сменила наконец гнев на милость. И помчалась в квартиру свекрови к мужу, мириться. Разумеется, супруги помирились. Когда Оленька хотела, она могла быть удивительно нежной, ласковой и признательной.
А помирившись, супруги начали дружно обзванивать все больницы города в поисках Альбины живой или мертвой. И тут в дверях внезапно повернулся ключ, и на пороге возник бледный призрак Альбины.