Миланья. Часть 2
Шрифт:
Выбор у Миланьи был небольшой. А точнее его не было! Пришлось опустить нож и позволить Феликсу забрать подругу. На удивление, она сразу с ним пошла. Не сопротивлялась и не брыкалась, как с Милли.
— Босс, а что делать с этой, зеленоглазой? — окликнул удаляющегося главу один из бандитов.
— Не трогать. — скомандовал Феликс. — пусть погуляет часок.
— Но у неё нож! — не унимался подчинённый.
— Ты обещаешь никого здесь не резать? Без причины не резать? — уточнил одноглазый.
— Обещаю. — Милли спрятала нож обратно во внутренний кармин юбки. — Даю слово. Если никто ко мне
— Вот видишь! — обратился Феликс к возмущавшемуся бандиту. — Она никого не тронет. Пусть гуляет. Оставьте её. — и он удалился, обнимая разомлевшую Кайлу за талию.
Глава 19
— Хочешь посмотреть мой дом? — раздался рядом с Милли звонкий голос. Джованни по-прежнему находился рядом. Никуда не ушёл.
— Да, пожалуй… — Милли не то, чтобы хотелось. Но убраться куда-то с проклятой площади нужно обязательно. Наблюдать за трясущимися накаченными безумцами надоело. — Куда идти?
Мальчик повел девушку по знакомой ему дороге через трущобы. По пути поведал, как организовываются подобные сегодняшней оргии.
— Понимаешь, у нас каждую неделю такие вечеринки, — объяснял мальчик, — в основном приходят служащие из столицы. У них есть деньги, и им хочется развлечений. В городе же всё лишь для удовольствия богачей устроено. Обычным слугам податься некуда. Здесь же им весело.
— Так весело, что доходит до беспамятства. — заметила Милли. — Вы накачиваете людей грибами, а потом грабите.
— Мы никого не накачиваем, — мальчик ловко пробирался по узким улочкам трущоб, продолжая беседу, — все сами всё принимают и получают по заслугам. Мы никого не заставляем. Ты же вот грибы не ела. А те, другие, лопали. Потому что хотели. Они получают удовольствие. А мы — деньги. Потом действие грибов заканчивается, и все расходятся. А на следующей неделе снова вечеринка. Все опять собираются. Так и живём.
— Но вы же грабите своих же! Не богачей и правящий класс, а обычных работников!
— Слуги в Столице — это не рабочие. Он не такие, как мы. Жалование господа им платят хорошее, и они не считают себя ровней нам. Относятся заносчиво, с презрением. А мы терпим. Устраиваем развлечения, а потом да, грабим. Но это плата за удовольствие. Так что всё честно.
Разуверять мальчика в сложившейся у него в голове картине мира Миланья не стала. Да и что она могла сказать? По сути ведь малец прав: люди сами приходят на вечеринку, сами жрут грибы. Потом торчат. Затем, на следующей неделе снова приходят. И так по кругу.
Тем временем они пробрались к некой лачуге. Это был один из относительно крепких каменных домов на растворе. Видно, что строитель старался, укладывал импровизированные кирпичи максимально ровно. На сколько, конечно, это возможно. На крыше покоился толстый слой соломы, защищавший обитателей от дождя и непогоды. Перед домом за самодельным столом, сколоченным из досок всех мастей, сидело несколько человек. Столешницу освещал тусклый свет от керосиновой лампы, позволявший коротать время за нехитрой игрой типа карт. Несмотря на позднее время, люди не спали. Компания состояла из пожилых мужчины и женщины — вероятно, родителей Джованни и пары помоложе: девушки и юноши неопределённого возраста. Парень сидел
— О! Джованни! — радостно приветствовал мальчика пожилой мужчина. — Как сегодня улов?
Вместо ответа мальчик подошёл к столу, раскрыл висящую на плече сумку и вывалил содержимое. На поверхность посыпались монеты, полетели бумажные купюры разной ценности, несколько наручных часов, портсигар и пара запонок. Компания дружно принялась рассматривать добычу в тусклом свете лампы. Отец семейства сразу напялил себе на руку пару часов. Зачем пару — вопрос без ответа. Его жена бережно выбрала деньги из улова. Сначала бумажные, а потом и монеты. Аккуратно пересчитала. Уложила в две кучи. Одну отодвинула в сторону молодой пары, вторую смела рукой со стола к себе в передник. Затем женщина скрылась в доме. Вероятно, чтобы спрятать деньги. Вторую стопку купюр забрала юная девушка.
Между оставшимися за столом людьми вспыхнул спор о портсигаре и запонках. Они никак не могли решить, представляют ли предметы какую-нибудь ценность или же это просто жестянки.
— Вот она точно знает! — Джованни мигом подскочил к стоявшей в стороне Милли, взял девушку за руку и подвёл к столу. — Скажи, эти вещи драгоценные?
Миланья взяла в руки запонки, поднесла максимально близко к лампе, покрутила изделие в пальцах.
— Это подделка, увы. — вынесла она вердикт. — В лучшем случае позолота, а камни — фианиты. Но выполнены запонки довольно изящно. Симпатичная вещица. Что касается портсигара… — девушка отложила запонки и взяла увесистый прямоугольник. — Хм… А вот тут, похоже, золото. — Милли повертела вещицу около света. — Да, точно золото. Вот, смотрите, — девушка указала на мелкие цифры в одном из внутренних углов. — Это проба. Что ж, Джованни. Похоже, тебя можно поздравить. Улов действительно знатный.
Лицо мальца озарила улыбка. Он явно гордился собой.
— Почему мы должны ей верить? Болтает тут всякое! — подал голос худой парень и тут же закашлялся.
— Потому что она иностранка! — рьяно встал на защиту Джованни. — А иностранцы — они всё знают!
— Ты зря так меня расхваливаешь, — сказала Милли. — Тот парень прав. Я не ювелир и могу ошибаться. Я просто высказала своё мнение и всё.
— А ты, собственно, кто? — задал вопрос глава семейства, разглядывая незнакомку.
— Отец, эта та дама, которая подарила мне удочку! — ответил за девушку мальчик. — Она очень добрая!
— Ах, вот оно что! — выражение лица отца сразу поменялось на благосклонное. — Тогда добро пожаловать в наш скромный уголок! Сын так вас расхваливал. Вы и другая дама произвели на пацана впечатление. Присоединяйтесь к нам. Я — глава этого дома, Джон Лани. Жена сейчас вернётся. А это, — отец указал на молодую пару, — старший сын Мартин и его жена Тара.
— Очень приятно, — ответила Милли, присаживаясь за общий стол. — Я — Миланья Крафт. — сказала она и тут же осеклась.
При упоминании фамилии великого лорда все присутствующие впали в оцепенение. Дружелюбная обстановка сразу улетучилась. Общее напряжение мигом повисло в воздухе. Что за день глупых решений! Ну почему она девичью фамилию не назвала!