Милашка

Бочка Наталья

В пятницу и субботу – дни свадеб, расписано все до обеда. После Люба старалась не работать. Две-три причёски с утра отнимали все силы и ровно к полудню заканчивалась и фантазия, и энергия.

С работы Люба шла в супермаркет за покупками, которые всего лишь на один тетрадный листочек предусмотрительно записала бабушка.

Эта суббота не была исключением. В два часа дня Люба вышла из парикмахерской. Ласковое солнце уже вовсю трепетало в молодой листве и заставляло прохожих жмуриться. Вокруг всё благоухало и даже сквозь усталость Люба почувствовала что-то хорошее – то,

что чувствуешь только весной, когда воздух наполняется ароматом молодых трав и цветов.

В супермаркете людно, но привычный маршрут и бабушкин список не дают рассеиваться по пустякам. Люба довольно быстро набрала тележку продуктов и пошла к выходу. Девушка-кассир подозрительно смерила взглядом, Люба улыбнулась, так она поступала всегда, если чувствовала, что кому-то не нравится. Иногда это помогало, иногда – нет. Порой на её улыбку человек тоже отвечал улыбкой, но, видно, не в этот раз. Девушка гордо вскинула бровь и с пренебрежительным видом продолжила стучать пальцами по кнопкам кассы.

Всю дорогу до дома трезвонил телефон, но тяжелые пакеты в каждой руке не давали возможности даже попытаться его достать.

«Позвонят, перестанут, а если сильно нужно, позвонят ещё раз» – рассуждала Люба и почти никогда не перезванивала. Надоедливое пиликанье не прекращалось. Дома, в прихожей она почти бросила пакеты на пол и покопалась в сумке в поисках телефона.

– Кто-то трезвонит уже полчаса, – сказала Люба вышедшей из кухни бабушке.

– Ну, так ответь.

– Руки были заняты, – Люба нажала кнопку. – Алло! Слушаю!

– Ах, наконец –то! – послышался радостный крик в трубке. – Любочка, срочно приезжайте к нам! Срочно, спасайте!

– Не поняла? – сердито возмутилась Люба.

– Умоляю, помогите! Оксаночке срочно нужно сделать причёску! Прошу вас, просто умоляю!

– Послушайте, я сегодня не работаю…

– Вы утром сделали ей причёску!

– И она что, распалась? – Люба не верила своим ушам. – Там флакон лака!

– Нет! Этот идиот- Димка схватил Оксаночку на руки, фотограф сказал взять невесту на руки. Димка поскользнулся и с Оксаночкой на руках упал в фонтан! Это ужасно! Она просто в шоке. У неё истерика. Прошу, спасите нас! Если не вы, больше нет никакой надежды, мы пришлём машину! Пожалуйста, умоляю!

– Ну, хорошо, – устало вздохнула Люба, – пусть к парикмахерской подъедут, я инструменты возьму.

– Спасибо. Вы чудо!

Люба закрыла телефон и обречённо глянула на бабушку.

– Что? – в испуге произнесла та.

– Пойду дальше работать.

Глава 3

В комнате, где сидела и тихонько подвывала Оксанка, столпотворение. Кудрявая, рыжая женщина в платье цвета зелёного яблока, что до неприличия сильно обтягивало живот и бёдра, но в то же время так гармонировало с цветом её волос, кинулась навстречу Любе, протянула руки и взмолилась:

– Помогите, умоляю, вы видите в каком она состоянии?

Волосы Оксанки ещё недавно составлявшие восхитительную высокую причёску, теперь уныло болтались сбоку и были похожи на сплетённую паклю или воронье

гнездо, растерзанное самими воронами.

– Быстро в ванную! – скомандовала Люба, схватила Осанку за руку, и та податливо пошла за ней. – Где ванная комната?

– Сюда, – указала рыжая женщина, как стало понятно – мама Оксанки.

Секрет парикмахерского таланта Любы заключался так же и в том, что при умении вертеть невероятные конструкции на головах клиенток, занимавшие немалое время, она так же ловко могла за десять минут создать шедевр. Ситуации такие бывали не часто, но приключались. Порой в парикмахерскую врывалась клиентка и, обещая все богатства мира, требовала сделать что-то невероятное. И шедевр, непременно, получала. А Люба, в свою очередь, неплохие деньги.

Так случилось и теперь, не прошло и пятнадцати минут, как изумлённые подружки и все, кто находился рядом, увидели не только полноценную укладку волос цвета шоколада, но и безупречно восстановленный макияж. Оксанка, словно ожила. В глазах снова огоньки, на губах – улыбка. Восхищению собравшейся публики не было предела. А когда принесли из сушилки платье и Оксанка вновь стала похожей на невесту, тут уж и аплодисментам пришла пора.

– Вы волшебница, просто волшебница! – всплеснула руками мать.

– Я не волшебница, я просто знаю что делать, – скромно ответила Люба, но восхищение людей вокруг несомненно придало чувства собственной уникальности и значимости.

А когда Люба застегнула кошелёк и собиралась распрощаться со счастливой невестой, Оксанка остановила её:

– Нет уж, теперь как хотите, но пока с нами не повеселитесь, мы вас не отпускаем.

– Да вы что? – возмутилась было Люба. – Я устала, как собака, с вашими свадьбами, есть хочу. И одета не по случаю.

– Не волнуйтесь, мы вас накормим. И с одеждой, дело поправимое. В соседней комнате несколько платьев, мама со своего бутика натащила. Выбирайте на свой вкус.

В общем, как не пыталась Люба сопротивляться, никто не собирался её отпускать.

Свитер со спанч-бобом и жёлтые леггинсы мало соответствовали случаю, поэтому Люба пошла выбирать платье. Говоря откровенно, ей самой хотелось остаться и посмотреть, как всё на свадьбах происходит. Ведь ни разу в своей жизни она не посещала ни одного мало-мальски важного мероприятия. Даже на выпускной не пошла, по причинам глупым, конечно, как теперь она думает, но тогда они казались серьёзными. Просто не смогла выбрать наряд. Разозлилась на бабушку, что предлагала всякую ерунду. И не пошла на выпускной.

Одежда, что лежала в соседней комнате, рассмешила и даже обидела. Они совсем не понимают, что на восемьдесят килограмм Любиного веса, то, что здесь висит, разве что на палец налезет. Одно, самое завалящееся платье ярко-зелёного цвета всё-таки удалось натянуть. И то, потому что стрейч можно натянуть на всё, даже на немаленькие габариты Любы. Другое дело, как это выглядело. Она покрутилась в поисках зеркала, но не нашла ничего похожего. В тот момент дверь открылась и вошла мама Оксаны, на секунду остановилась, но потом улыбнулась и произнесла фразу, которая Любе понравилась и успокоила её: