Милашка

Дроздов Анатолий Федорович

— Что такое мурим?

— Человек мужского пола. Самец.

— Почему не мужчина?

— Это официально. В обиходе — мурим.

— Обидное слово?

— Не совсем, — сказала она и смутилась. Что-то тут не так…

Я вернулся в комнату и продолжил учебу. Сколько времени прошло, я не знал. Часы у меня забрали, а других нет. На экране планшета виднелись какие-то значки, между ними — черточка. Точно время. Как его узнать? Алфавит у меня есть, а вот цифр не видно. Ладно, позже. Погрузившись в изучение языка, я забыл о еде. Но пришла Грея и отвела меня в столовую.

В этот раз вместо каши подавали гороховое пюре или что-то вроде него. А еще суп и хлеб — сероватые, булочки, походившие на плюшки. Я взял две. В этот раз людей было много, я с трудом отыскал свободный стол. Грея села со мной. Я отломил от булки кусочек, положил в рот. Прожевал. Хлеб был сладким. Хоть такой… Зачерпнул ложкой суп. Хорошо! Необычный вкус, но вполне съедобно.

Завершив с супом, я придвинул тарелку с пюре. Отломил кусочек от булки.

— Почему ты есть хлеб с тири? — спросила Грея.

— Привык, — объяснил я.

— Мы есть хлеб с нерг, — указала она на стакан с соком. — И никак иначе.

— Значит, многое потеряли, — улыбнулся я.

Покачав головой, она промолчала. Кстати, жесты здесь похожие на земные. Или мне кажется?

После ужина я ушел в комнату, где вернулся к обучению. А потом за мной пришли…

* * *

— Весь день учил наш язык, — сообщила Грея. — Даже отказался от прогулки. Необычно для мурима.

— Каковы успехи?

— Знает обиходные фразы. Скан не ошибся насчет мозга.

— Как вел себя?

— Уважительно, госпожа. Постоянно благодарил. Очень вежливый мурим.

— Это не помешало ему разбить Лейге нос.

— Думаю, что она сама виновата, госпожа.

— Потому и уволили. Приведи его ко мне.

— Слушаюсь, госпожа!

* * *

Кабинет внушал. Не какая-то комната, пусть даже большая, а солидный зал. Стены мраморные, пол — тоже, да еще пара колонн. Длинный стол с полированной каменной столешницей. И еще один, более короткий — поперек. Там сидела симпатичная девушка из парка. Вот, кто здесь олигарх!

— Добрый вечер, дому!

Я сказал это на местном языке.

— Подойди!

Я приблизился.

— Говоришь на нашем языке?

— Стараюсь.

Она уставилась на меня. Заценила фингал? Мазь Греи помогла, но смотрелся я как бомж с помойки, от того чувствовал себя неуютно. Она взяла переводчик.

— Кем ты быть в своем мире?

— Пресс-секретарь банка.

— Что это означать?

— Посредник в общении со средствами массовой информации. Проводил встречи руководства с журналистами, сообщал им информацию о банке.

— Это все?

Она сморщилась. Мой ответ почему-то не понравился.

— Какой твой образование?

— Университет.

— Что учить?

— Иностранные языки.

«А еще химию», — едва не сказал я, но промолчал. Сам не знаю, почему.

— Что мне делать с тобой?

Эту фразу женщина произносит по-разному. С укоризной, сочувствием или любовью. Сейчас звучал только вопрос.

— Какие есть варианты? — спросил я.

— Их немного, — сообщила она. — Могу передать Охране. Им сказать,

что ты незаконно проник в мой парк. Они посадить тебя в тюрьма. Долго спрашивать, кто ты есть. У тебя нет чипа, а вместо него — это, — она показала паспорт. — Они решать, что ты чей-то шпион. Тебя посадить в лагерь, и ты таскать камни много лет.

— Я не шпион, госпожа!

— Знаю. Ты попасть сюда из другого мира. Я могу тебе помогать. Но ты должен помочь мой Дом. Изучи нашу жизнь, посмотри, что в ней не так. Что полезного есть у вас, и что из этого можно применить здесь. Согласен?

— Нельзя изучить вашу жизнь, живя в этих стенах.

— Тебя отвезут, куда нужно. Иди.

Я поклонился и вышел. Сучка! Просто помочь было нельзя? Я бы так поступил. Ладно. Надо вырваться отсюда…

* * *

Сайя проводила чужака взглядом. Не прост, очень непрост. Говорил, цедя каждое слово. Перед этим думал. Что-то скрывает. Как склонить его к сотрудничеству? Если б не дура Лейга…

Сайя прогулялась вдоль стола. Где его разместить? В социальном центре? Там заправляют обновленцы. Им понравится чужак из другого мира. Ему вставят чип, проведут по учетам как невольного мигранта. Случай попадет в прессу, чужаком заинтересуются другие Дома. Кто-нибудь да найдет ключ к его сердцу, но не Дом Сонг. Зачем тогда, спрашивается, она увольняла Лейгу?

Сайя взяла клач. Нашла в памяти нужного абонента и мазнула пальцем. Аппарат мелодично прозвенел, и на экране возникло лицо немолодой женщины.

— Здравствуй, тетя!

— И тебе, Сайя! Вспомнила о старухе?

— И о брате тоже.

— Навещает меня редко, — сообщила женщина. — Весь день на заводе. Мать ему не нужна. Да и ты звонишь редко, — она вздохнула.

— На мне Дом, тетя.

— Понимаю, — женщина кивнула. — Только мне скучно. Прихожу вечером домой, а в нем пусто.

— Я могу тебе помочь. Есть мужчина.

— Интересно, — оживилась женщина. — Завела любовника?

— Нет, тетя. Он из другого мира.

— Ты здорова, девочка?

— Не волнуйся, тетя! Я нашла его в своем парке. По его словам, он попал под удар тока. Это подтвердил скан. Получил не менее пятисот ворг, но при этом уцелел. Неизвестным образом перенесся сюда. У него нет чипа в теле, зато есть это, — Сайя показала паспорт. — Здесь его изображение и текст на неизвестном языке. Наших он не знает. Образован и умен, но при этом скрытен.

— Хм! — сказала женщина.

— Я могу отдать его в социальный центр…

— Тогда его знания пропадут для Дома, — подхватила собеседница. — Понимаю, Сайя.

— Приюти его у себя. Научи читать и писать, заодно внуши благодарность к Дому.

— А сама?

— У меня нет на это времени. Мои слуги отнеслись к нему грубо. Был конфликт с охранницей, а затем — драка. Я ее уволила, но теперь он…

— Не испытывает к вам любви, — усмехнулась женщина. — Сильно пострадал?

— Получил под глазом синяк. Лейге он разбил нос.

— Кай это оценит.

— Не хочу, чтоб брат на него влиял.

— Он меня не навещает. Присылай! Посмотрю, что с ним делать.