Милая Шарлотта
Шрифт:
Но Жоржетта, сидя над листом бумаги, боялась. Увы, Мари никогда не отличалась благоразумием, она может не послушаться, и тогда выйдет, что Жоржетта усугубила ситуацию еще больше. А она так боялась подвести Шарля! Она не переживет, если вместо привычных слов об ангеле-хранителе Шарль попросит ее больше никогда не вмешиваться в его дела…
Конечно, слова ничего не значат… Сколько раз Шарль называл ее своей спасительницей, лучшей женщиной на земле и прочими лестными эпитетами. И что? Жениться он все равно хочет на Шарлотте д’Эффель!
Что Жоржетта получит, когда в очередной раз спасет его? Его благодарность? А потом она
Жоржетта очнулась от дурных мыслей, лишь когда поняла, что рвет на части начатое письмо к Мари. Не станет она к ней писать! Нужно придумать что-то другое: позаботиться, наконец, о своем счастье, а не о его и Шарлотты!
Глава 19. АВАНТЮРА
В день собственной свадьбы Шарлотта проснулась рано, как не просыпалась уже давно. Утро было замечательным: ночью шел дождь, но к рассвету тучи растаяли, оставляя восхитительную свежесть и прохладу. Радостно пели птицы за окном, и порхали бабочки. Лучший день для свадьбы!
Едва Шарлотта умылась, вошла Брижит и, заговорщически улыбаясь, протянула барышне черепаховую шкатулку:
– Посыльный от Его Милости барона только что заходил.
– Что там - открывай, скорее!
Где-то в глубине сознания мелькнула мысль, что неприлично ей теперь принимать подарки от посторонних мужчин, но барон всегда угадывал самые потаенные ее мысли - каждый его подарок был маленьким праздником для девушки. Устоять перед этим не было никаких сил!
– Пресвятая Дева… - ахнула Брижит, - зеленые алмазы? Точь-в-точь под цвет ваших глаз!
– Это изумруды [11] , - стараясь выглядеть сведущей в драгоценных камнях, поправила Шарлотта, хотя у нее самой дыхание перехватывало от такой красоты.
– Цветные камни, если хочешь знать, уже давно в Париже все носят. А бриллианты, поди, там кроме горничных никто и не надевает.
Брижит вздохнула, беря в руки одну из подвесок, только что отложенную Шарлоттой, и прикладывая к мочке уха:
– Вот вышли бы вы замуж за барона, поехали бы в Париж - а я бы при вас. Тоже бы в алмазах ходила да в парче…
[11] Цветные драгоценные камни только-только начали ввозить в Европу в XVII веке, и они являлись очень большой редкостью
– Ага, - прищурилась Шарлотта, - может, еще и Жана в Париж взять, а с ним и Сильву?
– Нет, Сильву не нужно, ну ее…
Молоденькая горничная уже вдела сережку в ухо и крутилась перед зеркалом. Она не сочла нужным надувать губки и требовать от барышни заверений, что, ежели та поехала бы ко Двору, то непременно взяла бы ее с собой. Брижит и так не сомневалась, что взяла бы. А вредную Сильву еще и бы и уговаривала ехать.
– Я придумала!
– воскликнула вдруг Брижит, - ведь эти ваши изумруды как раз подойдут к зеленому бархатному платью, в котором вы будете венчаться!
– Не кричи так, ради Бога!
– у Шарлотты отчего-то начало портиться настроение.
– Хочешь, чтобы весь замок знал об этом венчании?
– И так, поди, все знают, кроме папеньки вашего… - хмыкнула служанка, продолжая перебирать украшения.
Действительно, Шарлотта вчера даже Сильве все рассказала.
Сильва исподлобья смотрела на нее, потом горестно покачала головой:
– Недоброе дело вы затеваете, барышня. Я-то с мужем своим - Царство ему небесное - тоже ведь убежала да обвенчалась тайком. Помню, батька мой потом меня так хворостиной отделал… и не посмотрел, что я мужняя жена. А барону-то вы зачем голову морочите?
– Я все ему объясню, - пообещала Шарлотта, - сразу после венчания.
Сильва еще раз вздохнула и, обтерев руки о передник, перекрестила Шарлотту и поцеловала в лоб.
Шарлотте определенно везло. Папенька весь день занимался бумагами, потом приехал шевалье де Бриенн, и они, запершись в кабинете, играли в карты. Сильва снесла им, кажется, бутылок пять отборного вина, а выходя, ворчала что-то про беса в ребро.
Таким образом, приготовлениям Шарлотты никто не мешал. С Шарлем они сговорились, что он заранее позаботится о поиске священника и будет ждать ее возле церкви Святой Елены после заката.
Давно было приготовлено платье из зеленого бархата, украшения и аксессуары. Жан, который должен был отвезти барышню, с утра покормил и почистил лошадь, отмыл от грязи коляску и даже отремонтировал правое колесо, которое скрипело, сколько Шарлотта себя помнила. Сильва напекла пирогов, будто Шарлотта уезжала суток на трое. Брижит, давно сделав барышне прическу, успела и себе зачем-то накрутить локоны, хотя она даже не поедет в церковь: Шарлотта очень хотела ее взять в качестве подружки невесты, но Шарль просил, чтобы она была одна, а настаивать на своем в этот раз девушка не решилась.
Словом, были переделаны все дела, а солнце стояло высоко в небе, не желая опускаться. Лечь бы поспать, потому как ночь выдастся долгая, да Шарлотта боялась помять прическу.
Когда же, наконец, стемнело, нервы у всех обитателей замка - кроме папеньки Шарлотты - были взвинчены до предела. Сильва рыдала уже в голос, и даже Брижит всплакнула, вешаясь на шею госпоже…
И вот Шарлотта подошла к зеркалу, облаченная в подвенечный наряд. Зеленое бархатное платье с отделкой из золотой нити и жемчуга на корсаже очень шло ей, подчеркивая цвет глаз. Черные кудри были уложены под сетку из той же золотой нити и украшены изумрудной диадемой, что преподнес этим утром барон. Ее уши, шея, пальцы и вырез платья тоже были убраны камнями из набора.
Шарлотта хоть и считала, что, безусловно, достойна всего этого, но смотрела на себя в зеркало и не узнавала. Это был наряд почтенной дамы из высшего света, но это была не Шарлотта. Это было слишком даже для нее!
Такой наряд впору баронессе де Виньи, а никак не мадам де Руан…
Осознав все это, Шарлотта не выдержала и - разрыдалась. Теперь она сама бросилась на шею Брижит, срывая с себя драгоценности:
– Я никуда не поеду!
– дрожащим голосом сообщила она.
– Я не могу быть его женой! Я не хочу быть его женой! Я хочу носить красивые наряды и танцевать на балах… Брижит, там, в церкви, когда я ждала его, я просила у Господа знака - и я получила эти знаки. Тысячу знаков! Шарль сам порвал со мной, потом я бросила его, уверенная, что между нами все кончено… Я до сих пор не пойму, почему он согласился на брак!