Миллиардер-3. Конец игры
Шрифт:
Ч.: Потому что Метрополитен взорвут негры… извините, афроамериканцы. А Линкольн-центр захватят колумбийцы и мексиканцы.
Б.: А, так вы хотите, как это у нас называется, разжечь межнациональную рознь?
Ч. (со смешком): Именно. Догадываетесь, кому будет поручено захватить Большой театр в Москве?
Б.: Наверное, чеченцам?
Ч.: Ну не белорусам же. Хотя и для Белоруссии у нас есть свой план. Впрочем, вам эти детали вряд ли интересны, ведь в Белоруссии нет нефти.
Б.: И когда все это произойдет?
Ч.: В самом конце ноября. Вы успеете подготовиться.
Б.: Вы уже знаете, кто это будет? А то у нас сегодня по этому поводу была дискуссия…
Ч.: Вы что, всерьез полагаете, что это имеет значение? Все равно он будет делать то, что будем говорить ему мы. Михаил Борисович, вы, вероятно, еще до конца не осознали: теперь вы один из тех, кто по-настоящему принимает решения. Еще немного — и весь мир будет принадлежать нам. А когда я говорю «нам», то имею в виду и вас.
Б.: Выдвинуть кандидата — одно. А выиграть выборы — совсем другое.
Ч.: Не волнуйтесь. На волне беспорядков, которые захлестнут мир, привести к власти наших людей будет несложно. Европейские страны содрогнутся от социальных взрывов. В Лондоне и Париже начнутся уличные погромы. В это время силы НАТО, которые уже будут праздновать победу над Каддафи, потерпят сокрушительное поражение в Ливии…
Б.: Это шутка? У полковника нет ничего, кроме старых зениток и ржавых СКАДов.
Ч.: Все так думают. И очень удивятся, когда по авиации союзников начнут стрелять новейшие системы ПВО.
Б.: Откуда они там возьмутся?
Ч.: За это нужно поблагодарить нашего общего друга Андрея Львовича. Он любезно профинансировал покупку и доставку этих систем компанией «TSG Railways Ltd». В Афганистане талибы внезапными нападениями уничтожат несколько американских гарнизонов. Все это уронит престиж Обамы ниже нулевой отметки. Кроме того, на Ближнем Востоке и в Северной Африке к власти придут мусульманские фундаменталисты. Продавать нефть неверным они станут неохотно и по таким ценам, что нефтяной кризис семидесятых покажется безобидной шуткой. А если и это не поможет, мы обрушим на головы властителей Запада море небесного огня.
Б.: Что вы имеете в виду? У вас есть ядерное оружие?
Ч.: Об этом пока рано говорить. Но поверьте, по сравнению с небесным огнем атомная бомба — всего лишь детская хлопушка.
Пауза.
Б.: Даже не верится, что все это может организовать горстка людей, которая шестьдесят лет не вылезала из арктических льдов…
Ч.: Не нужно недооценивать наших нордических друзей, Михаил Борисович. Они слишком долго ждали реванша, чтобы проиграть и на этот раз.
Б.: Хорошо, хорошо. Вернемся к более насущным вопросам… Мне достанется пост министра энергетики. А что будет с другими участниками заговора?
Ч.: Вы имеете в виду Гумилева?
Б.: В проницательности вам не откажешь.
Ч.: Я бы с удовольствием смахнул эту фигуру с доски после того, как будет разыгран
Б.: Опрометчиво было оставлять ему память.
Ч.: А что было делать? Орел на него не действовал. Точнее, подействовал не так, как на обычных людей. Вместо того чтобы поддаться внушению, Гумилев впал в кому. Поэтому рейхсфюрер и решила контролировать его при помощи ребенка.
Б.: А с генералом… все надежно?
Ч.: Да, лишенный предметов, он потерял свою силу. Теперь это всего лишь старый пенсионер, которого никто не принимает всерьез и который никому не опасен.
Б.: И все равно… для большей уверенности я бы… как вы там выразились?.. смахнул бы с доски и его.
Ч.: Всему свое время, Михаил Борисович. Всему свое время.
Пауза.
Б.: Господин Чен, а вы уверены в том, что наш заговор не будет раскрыт? Все-таки такие масштабы… трудно поверить, что никто не заметит этих приготовлений.
Ч.: Извините, Михаил Борисович, вы рассуждаете как дилетант. Чем масштабнее операция, тем меньше шансов, что кому-то придет в голову связать совершенно различные события, происходящие в разных концах света, друг с другом. Ну скажите, какой аналитик решит, что молодежное движение «Революция через социальную сеть» в Минске, война в Ливии, рост котировок акций «Уорвик Петролеум» на лондонской бирже и бойня в Норвегии — суть звенья одной цепи? Да если и найдется такой, его в лучшем случае сочтут фанатиком теории заговора, а в худшем — выгонят с работы.
Б.: Что еще за бойня в Норвегии?
Ч.: На днях узнаете. Наш человек в Осло уже готовится к совершению самого масштабного индивидуального террористического акта двадцать первого века…
Глава 13. Полоса отчуждения
Москва, июль 2011
Через неделю после того, как Гумилев прослушал запись разговора Чена с Белениным, норвежец Андреас Брейвик расстрелял шестьдесят семь человек в летнем молодежном лагере в окрестностях Осло.
Гумилев в эти дни почти без перерыва смотрел «Euronews» и ВВС.Фотография убийцы в масонском фартуке и вычурных аксельбантах постоянно мелькала в новостях. Андрей всматривался в красивое холеное лицо Брейвика, пытаясь понять, какие безумные мысли роились в голове его норвежского тезки. Мандельштам когда-то предполагал, что великие поэты прошлого на самом деле «чудовища с лазурным мозгом и чешуей из влажных глаз». Гумилев не мог отделаться от впечатления, что импозантная внешность Брейвика — всего лишь искусственная оболочка, под которой скрывается склизкая и абсолютно чуждая человеческой природе тварь. Невозможно было представить, чтобы человек, пусть даже одержимый маниакальной идеей, несколько часов ходил по курортному острову и хладнокровно расстреливал из армейской винтовки беззащитных юношей и девушек — спокойно и методично, словно выполняя скучную, но необходимую работу.