Миллиардер и я. Развод и девичья фамилия
Шрифт:
Заснуть мне так и не удалось. Но благодаря стюардессе, предусмотрительно поднявшей «Александра Викторовича» и меня заранее, чтобы мы успели выпить кофе, и самому кофе, чувствовала себя относительно бодро. Алекс был явно не в духе. Раз или два вздохнул, поглядывая на меня, и наконец спросил:
— Уверена, что не хочешь задержаться на несколько дней?
— Уверена, — улыбнулась я. — Скоро начнётся учёба.
— Так и не сказала, на кого учишься, — прищурился он.
— На архитектора.
Алекс вскинул брови и одобрительно кивнул.
—
— Не знаю, — наконец, улыбнулся он. — Архитектора не ожидал. Но ты всегда удивляешь — пора бы уже к этому привыкнуть.
— Привыкнуть! — шутливо фыркнула я. — За все три дня знакомства?
— У меня ощущение, будто знаком с тобой лет сто, но успел узнать приблизительно, как снорклер[1] — океан после трёх погружений.
— Это же хорошо! Представь, узнал бы все мои «глубинные» тайны!
— Я бы с радостью, — он легко сжал мою ладонь и вздохнул. — У меня нет твоего номера. Но, может, эту «тайну» откроешь? Не будешь же против, если позвоню раз-другой?
— Не буду, — высвободив руку, я потянулась за сотовым. — Называй свой, я перезвоню.
Алекс продиктовал номер и, услышав звонок своего сотового, когда я нажала на зелёную кнопку, подмигнул:
— Теперь никуда от меня не скроешься!
— Я и не собиралась, — дёрнула плечами.
Потом была посадка и ненавязчивое предложение Алекса позавтракать «где-нибудь в красивом месте», которое я отклонила, сославшись на предстоящую неблизкую дорогу в Краснодар.
— Значит, это — «прощай»? — грустно улыбнулся Алекс.
— Скорее «пока». Будем ведь перезваниваться, и ты собирался приехать «познакомиться с югом».
Алекс кивнул. Как бы невзначай обняв, чмокнул в макушку и напутствовал:
— Тогда до скорого, Кира! Не скучай!
Я выдавила улыбку и подавила вздох. «Не скучай»… Проще сказать, чем сделать…
[1] Снорклер — пловец под поверхностью воды с маской, дыхательной трубкой и ластами.
Глава 23
— Кира! Ты где? Опять в наушниках?
— Нет, тётя! — отодвинув ноутбук, я поднялась из-за письменного стола в своей комнате. — Сейчас выйду!
Тётя Маша — сестра моего папы, её муж и две дочери-погодки, одной пятнадцать, другой шестнадцать лет, пришли к нам, чтобы вместе с моими родителями отправиться на день рождения хорошего друга нашей семьи. Я идти на празднование отказалась, сославшись на немилосердную учебную нагрузку. На самом же деле хотела просто немного побыть в тишине, становившейся большой редкостью во время тётиных визитов. Увидев меня, возникшую на пороге, она неодобрительно покачала головой.
— Ну вот как это называется? Такая красивая девушка, а парня нет! — взгляд на папу. — У Олега же сын приблизительно её возраста?
— Дурошлёп, — отмахнулся папа. — Такой нам точно не нужен.
— А у Маришки и Танюшки уже есть парни? — с лёгким ехидством поинтересовалась мама.
— Им ещё рано! — хмыкнула тётя.
— Да и кто на них польстится? — вздохнул отец сестёр, дядя Саша. — На уме одни накладные ресницы и ногти!
—
Старшая поджала губы и дёрнула плечами.
— Им всё равно не понять. А у Киры, между прочим, есть парень! И не какой-то местный, а из Москвы! И зовут его Алекс, так что нечего подсовывать ей всяких лузеров!
И, посмотрев на меня, кивнула с видом: «Держись, сестрёнка, я с тобой!». А я чуть не застонала… Вот уж поистине «благими намерениями…»!
После моего возвращения в родной город прошёл месяц, а я пока так и не призналась о летних «приключениях», одно из которых привело к венчанию с греческим миллиардером. Семестр уже начался, и я с жаром ушла в учёбу, зарывшись в чертежи, архитектурное проектирование и колористику по самую макушку. С Алексом перезванивалась регулярно, но не думала, что довольно часто торчавшие у нас дома сестрички «просекли» про эти звонки и уже выстроили целую теорию о моих тесных отношениях с «москвичом». А теперь ещё и объявили об этом во всеуслышание! Глаза всех без исключения «взрослых» устремились на меня, и быстрее остальных очнувшаяся от шока тётя протянула:
— Так-так… Что за Алекс из Москвы?
— Захочет — расскажет, — снова влезла Маришка. — Потому ничего и не говорит, что вы все, как эти… как они… — ищущий помощи взгляд на меня. — Птицы, которые… ну…
— Вороны! — влезла Танюшка.
— Стервятники, — уточнила я.
— Точно! Стервятники! — Маришка подняла палец вверх. — Так что нечего к ней лезть, она сама разберётся! Ну что? Мы, вообще, идём или как?
Родственники снова засуетились, возобновив сборы с прерванного места, но теперь время от времени поглядывали на меня. А мама, улучив момент, когда тёти не было поблизости, шепнула:
— Так это с Алексом ты встречалась на прошлых выходных?
Алекс действительно исполнил свою «угрозу» и пригремел в гости. Но мы встретились на нейтральной территории, вместе пообедали-поужинали, съездили на день в Горячий Ключ, и он, привычно повздыхав, вернулся в Москву. Родителям я сказала, что встречаюсь с приятелем, с которым познакомилась во время практики на Крите — в какой-то мере это ведь правда. Но теперь мама, конечно, сложила два и два. Врать не имело смысла, и я кивнула:
— Да. Но он — просто друг.
Мама этим вроде бы удовлетворилась — родители обычно ни в чём не ограничивали мои «свободы». Правда, папа покосился на меня с видом «ещё поговорим». А тётя, покачивая головой, как пластиковый болванчик на пружинке, сокрушалась, как это она просмотрела такое важное изменение в моей жизни, если даже её дочери, «ничего не видящие за своими фальшивыми ресницами», обо всём узнали? Маришка ободряюще помяла мне плечо, шепнув «Теперь, может, отстанет от тебя со своими женихами!» — вот ведь незыблемая убеждённость, что причинила мне добро! И родственники, наконец, начали «выгружаться» за порог. Гомон в подъезде, шум подошедшего лифта — мы живём в многоэтажке, и — наконец-то, одна! Пройдя в гостиную, я врубила музыку… и поморщилась, услышав настойчивый звонок в дверь. Родственнички никак не хотели очищать горизонт от своего шумного присутствия.