Миллиардер под прикрытием
Шрифт:
Он был настоящим сыном Ноя Тейта.
Не то, чтобы его отец когда-либо обращался с ним как с родным. Он давно сказал Вульфу, что не может позволить себе быть ему настоящим отцом, пока угроза де Сантиса висит над их головами. Но если Вульф сделает то, что ему скажут, станет тем оружием, которым хотел его отец, тогда, когда все закончится, он получит семью, которую заслуживает. Ной наконец-то все всем расскажет.
Дело было не в том, что Вульфу нужна была компания или миллиарды его отца. Деньги никогда ничего для него не значили. Нет, все, чего он хотел - все, чего он когда-либо хотел, - это чтобы
Но ничего из этого не произойдет, если Вульф не убьет человека, который угрожал всему наследию Тейтов. Желание его отца было ясно. Пока Чезаре не умрет, Ной не мог рисковать, вытаскивая мать Вульфа из укрытия, и не мог признать своего сына.
К сожалению, смерть Ноя все изменила. Сейчас он не мог официально признать Вульфа, но он сказал ему, что его имя было в свидетельстве о рождении Вульфа. Так что, даже если его отца не будет рядом, как только Вульф завершит свою миссию, у него будут все необходимые доказательства, чтобы показать всем, что Ной Тейт на самом деле его отец. После того, как он убьёт де Сантиса и вытащит мать.
Жертва. Да, Вульф был согласен на жертву, чтобы получить то, что хотел.
Даже если придется пожертвовать дружбой с Оливией де Сантис.
При этой мысли его охватило сожаление, но он отмахнулся от него. То, что он чувствовал, не имело никакого значения. У нее был доступ к расписанию Чезаре, и он нуждался в этом, если хотел добиться успеха в своем деле. Охрана парня была сумасшедшей, и Вульф не собирался погибать, не после всех лет, проведенных в ожидании награды. Вот почему он не убрал де Сантиса, когда встретил его в лимузине пару дней назад. Все это должно быть сделано так, чтобы никто не проследил за ним, за Тейтом.
Это означало, что знакомство с расписанием Чезаре, его ежедневными передвижениями было обязательным. И единственным человеком, который имел к этому доступ, была Оливия. О, она не собиралась давать ему информацию добровольно, учитывая, как она защищала своего отца, но он придумает способ обойти это. Он получит эту информацию любым способом.
Жертвы и все такое.
Бесшумно обойдя кровать, он присел на корточки рядом с ней. Он подумал, что, если Оливия будет сопротивляться, у него должна быть подмога - тряпка, смоченная хлороформом, или что-то в этом роде, но в конце концов решил, что это чересчур. Он предпочитал, чтобы все было просто. Если она не хочет идти с ним, есть несколько способов заставить ее - без бессознательного участия в сделке.
Все еще крепко спящая, Оливия издала еще один тихий звук и повернулась на бок лицом к нему, уткнувшись щекой в подушки. Одна маленькая ручка скользнула вверх и легла у нее под подбородком. Она выглядела как ребенок, крепко спящий и мечтающий о феях или какой-то волшебной ерунде, о которой мечтали дети.
Укол сожаления ударил его снова, что раздражало. Христос, это было не так, как будто он собирался сделать что-нибудь ради нее. Он только собирался забрать ее и увезти туда, где он мог получить от нее то, что хотел, без помех. Как только он уберет Чезаре, то отпустит ее. Он просто должен быть осторожен, чтобы не проговориться о своих планах. Конечно, в конце концов она догадается, что это он убил ее отца - в конце концов, она умная девочка, - но, если
Также были другие способы заставить женщину замолчать, не связанные со смертью или насилием. Некоторые он знал. Если до этого дойдет…
Он просто должен убедиться, что ее похищение не разрушит его прикрытие с де Сантисом. Его раздражало, что в тот вечер, когда он сказал де Сантису, что хочет Оливию в обмен на убийство торговца оружием, де Сантис сказал ему, что она уже обещана кому-то другому, кому-то очень сильному и очень опасному. Он уговаривал де Сантиса разорвать соглашение, дать Вульфу что-нибудь взамен четырнадцати лет шпионажа за Тейтами, но вскоре стало ясно, что де Сантис этого не сделает. Или не мог, по крайней мере, без серьезных последствий.
Человек, которому она была обещана, служил в Министерстве обороны, в альянсе, который был нужен де Сантису, чтобы держать оружие на мушке.
Услышав это, Вульфу пришлось внести небольшие коррективы в свои планы. Это была еще одна причина, по которой парень должен был умереть. Он подкупал хороших американских моряков, чтобы те делали за него грязную работу, и Вульф не мог этого допустить.
Он был морским котиком насквозь. Любил свою команду. Они были семьей, которой у него никогда не было, и он защищал их своей жизнью, и мысль о том, что де Сантис использовал одного из них, чтобы продать свое оружие на черном рынке, заставила Вульфа захотеть что-то сломать. де Сантиса, если у него будет выбор. И, черт возьми, он уничтожит и контакт де Сантиса с Министерством обороны.
Отсюда и похищение.
Оливии это не понравится, ну, очень жаль. У него была миссия, к которой он стремился четырнадцать лет, и ничто не могло встать у него на пути.
Вульф зажал ей рот ладонью, потом наклонился и прошептал на ухо:
– Это я, Лив. Это Вульф. Не кричи.
Она не сразу пошевелилась, и он не удивился. Поскольку она спала в своей кровати, в хорошо защищенном особняке ее отца в Верхнем Ист-Сайде, и, наверное, последнее, что она ожидала, что придет старый друг, чтобы похитить ее.
Он терпеливо ждал, держа руку на ее губах, чувствуя ее теплое дыхание на своей ладони. Она снова вздохнула, пробормотала что-то и попыталась повернуться, ее длинные темные ресницы затрепетали. Но она, должно быть, поняла, что что-то не так, потому что ее ресницы снова затрепетали, а затем медленно поднялись, ее глаза потемнели в тусклом свете комнаты, тупо уставившись на него.
Он уставился на нее, когда сон начал проясняться в ее взгляде и осознание пришло.
Как по команде, все ее тело напряглось, глаза расширились от ужаса, рот открылся под его рукой, готовый издать адский крик.
– Это я, Лив, - он понизил голос, чтобы перебить ее страх.
– Так что не кричи. Я не причиню тебе вреда.
Она не обратила на него внимания, ее руки вырвались из-под одеяла, а тело стало извиваться, пытаясь вырваться.
Черт, ему не нужно это дерьмо. Он думал, что она бросит на него один взгляд, узнает, а потом успокоится. К сожалению, не похоже, что она была спокойна.
Выругавшись, он зажал ей рот рукой и наклонился над кроватью, используя свой вес, чтобы прижать ее к матрасу, остановить ее метание и шум.