Миллион миров с тобой
Шрифт:
— Наконец-то, — вздыхаю я однажды вечером, когда мы сидим вместе на задней палубе с рисовыми лакомствами криспи. Я складываю руки вместе в мелодраматической благодарности. — Мы с Джози будем законными. Больше не детьми греха.
— Вы знаете, что мы бы давно поженились, если бы это беспокоило вас, девочки, но это никогда не казалось значимым, — объясняет мама. Огни тропических рыб мерцают оранжевым и синим в ночи. — Мы всё ждали,
— Мы должны были сделать это много лет назад, — папа лежит на спине, положив голову на мамино колено. — Ты видела, сколько сейчас стоят кольца? Боже.
Мама ерошит ему волосы.
— Скоро мы сможем делиться нашей работой с научным сообществом в целом. Тогда другие подхватят факел, сделают открытия, о которых мы и не подозревали. Нам больше не придётся жить и дышать пространственными путешествиями.
— Знаешь, на что это даёт нам время? — у папы загораются глаза.
Пожалуйста, не говорите о сексе, думаю я. Пожалуйста, пожалуйста, пожалуйста.
Но это ещё хуже. Сияя, они говорят в унисон:
— Путешествие во времени.
Они это серьёзно? Я думаю, что да.
Ох, боже.
— Интересно, что будет, когда мы доберёмся до Англии, — говорит Пол, когда я пристёгиваю ремень безопасности в самолёте. Он уступил мне место у окна.
— Ты дважды был в Лондонской вселенной.
— Я имею в виду, когда мы доберёмся до нашей Англии, — как и в последние несколько недель, он разрывается между ожиданием и беспокойством. — Различия в измерениях будут глубокими, не говоря уже о тонких изменениях в использовании языка и социальном поведении, и да, я становлюсь академиком, потому что нервничаю.
Услышав, как он диагностирует собственные нервы, я улыбаюсь. Пол учится вести дела. Более того, он учится быть счастливым.
Как и быть любимым.
Через два дня после того, как я получила письмо о приёме в школу изящных искусств Раскина, он принял предложение Кембриджского университета стать аспирантом. Оксфорд очень близко от Кембриджа, а это значит, что мы сможем видеться каждые выходные. Но у нас всё равно будет свой собственный опыт в колледже, наши собственные шансы исследовать и расти.
Прежде всего, у нас есть шанс создать нашу общую судьбу, вместе.
Жар-птица строилась по одному уравнению за раз. Мои
Мой отец заметил бы, что "Битлз" рассказали нам всё это десятилетия назад. Когда-то они пели, что в конце концов любовь, которую мы принимаем, равна любви, которую мы создаём. Нет, мы никогда не сможем полностью контролировать свою судьбу, мы все уязвимы перед случайностями, жестокостью и случайными жизненными неудачами. Но я стараюсь думать о том, насколько это зависит от нас. Мы решаем, какие эмоции служат нам строительными блоками, какие чувства мы будем использовать для формирования нашей вселенной.
Итак, Пол и я создаём мир, бок о бок, день за днём. Мы понятия не имеем, что нас ждёт в будущем, только то, что мы делаем это вместе.
И мы собираемся сделать это красиво.
Реактивные двигатели жужжат громче, когда наш самолёт выруливает на взлётную полосу. Я оглядываюсь на аэропорт, где, как мне кажется, мама с папой всё ещё утирают слёзы. Пол так крепко сжимает мою руку, что я начинаю сомневаться, не страдает ли он фобией.
— Ты ведь не боишься летать, правда?
— Нет. Я знаком и со статистикой безопасности полётов, и с законами аэродинамики, — сначала я думаю, что Пол вернулся в режим Спока, но потом он улыбается с такой теплотой, что это похоже на выход на солнечный свет. — Я просто хотел держаться за тебя.
Я так же сильно сжимаю его руку в ответ.
— Я тебя не отпущу.
Самолёт набирает скорость, вдавливая нас обоих обратно в кресла так сильно, что мы смеёмся. Когда мы мчимся вперёд, всё быстрее и быстрее, мы отрываемся от земли и претендуем на небо.
КОНЕЦ
Заметки
[
<-1
]
RISD — Род-Айлендская школа дизайна — американская частная школа искусства и дизайна в Провиденсе, штат Род-Айленд