Миллион открытых дверей
Шрифт:
Проспать мне удалось семь часов. Я проснулся и больше уснуть не смог. Рядом со мной крепко спала Маргарет. Видимо, она улеглась недавно, поэтому я не стал ее будить. Я встал, оделся и выбрался из кабины, чтобы подышать свежим воздухом и поразмыслить.
В кабине перевернутого вездехода горели огни. Я спустился туда и сменил Петру, которая дежурила около Пола.
Похоже, она была мне очень благодарна за это, и это было понятно: они с Полом друг друга недолюбливали, а он теперь все чаще приходил в сознание, причем делать это ухитрялся в самое неподходящее время и страшно капризничал. Отчасти его беды состояли в том, что
Когда я заступил на дежурство около него, Пол спал, но вскоре очнулся. Настроение у него оказалось получше, чем в какой-либо раз из двух последних дней. Какое-то время мы поговорили с ним о событиях с Утилитопии, обсудили то, какие блюда он будет заказывать, когда его поместят в больницу, а какую еду нам стоит доставлять ему в виде контрабандных передач. Потом он стал шутить по поводу того, каким образом могла сказаться случившаяся авария на задуманном им бизнесе.
— Пожалуй, — сказал он, — мне стоило бы отказаться от снаряжения и отправки экспедиций, а вместо этого организовать «Дистанционную спрингерную службу неотложной медицинской помощи Пола Пэтрона».
— Идея весьма недурна, — кивнул я. — Да вот только вы, каледонцы, не очень-то суеверны, и вряд ли кто-то из вас смог бы отказаться от задуманного из-за какой-то там аварии, какой бы серьезной она ни была. Не думаю, что мысль о снаряжении экспедиций стоит похоронить навсегда. Как только будет создана спасательная служба и заработает надежная интерком-связь, ты сможешь приступить к организации регулярных туров. И я очень рад тому, что все вы успели до отъезда записать свои псипиксы. Теперь Анне будет грозить только легкая амнезия. Но когда она просмотрит видеозаписи похода, отрицательные последствия сведутся к минимуму.
Пол застонал. Дело в том, что он имел обыкновение, разговаривая, мотать головой, а теперь, всякий раз когда он пытался делать это, он получал напоминание о том, что закован в прочную фиксирующую пену.
— Это если ее псипикс приживется, — сказал он. — Еще никогда в жизни не попадался человек вроде Валери-Бетси.
Пол пребывал сейчас в полусидячем положении, в которое мы медленно, постепенно его перевели. Мы проделали в пене отверстия в нужных местах, дабы Пол мог совершать естественные отправления, но головой он не мог пошевелить при всем желании, и это удручало его настолько же, насколько мог огорчить аквитанца разговор с завязанными руками.
— А-а-а… Жиро.
— Я здесь. Пол.
— Прости, пожалуйста, но мне надо… по-большому. Знаешь, когда я это делаю, у меня такое ощущение, будто у меня бедра накачаны, как у чемпиона по легкой атлетике.
— Ладно, нет проблем. Секундочку… — Я подставил ведро под отверстие в кресле. — Сейчас-сейчас…
Конечно, положение Пола было унизительным. Все его функции регулировались нейростатом. Он даже не мог опорожнить кишечник, если бы кто-то не нажал соответствующую кнопку. Делалось это для его же блага — чтобы он не испытывал лишней боли. Как правило, мы занимались этим профилактически несколько раз в день, независимо от того, испытывал ли Пол соответствующие желания, так что меня порадовало то, что сейчас он сам захотел очистить кишечник.
Процесс этот не поддавался тонкой регулировке. Как только я нажал кнопку. Пол со страшной силой опорожнил кишечник, и я порадовался тому, что он испытал
— Давай-ка заодно и по-маленькому, если не возражаешь, — предложил я.
— Нисколько не возражаю, — отозвался Пол.
Я пристроил катетер и отвернулся к пульту управления нейростатом.
— А как думаешь, можно было бы с помощью этой машины давать уроки Валери? — спросил Пол.
Вопрос был настолько неожиданным, что я согнулся пополам от хохота. Отсмеявшись, я ответил:
— Пожалуй, проще было бы давать уроки Бетси, чтобы затем она делилась опытом с Валери.
Пол согласно фыркнул.
— К несчастью, они словно сговорились. Валери дарит свое тело мне, а Бетси — всем остальным.
Согласно слухам, последнее утверждение было в корне неверным, но я не стал этого говорить Полу.
— При этом обе утверждают, что ничего подобного нет и в помине. Ладно, Жиро, давай включай.
Я нажал на кнопку. По катетеру утекло огромное количество мочи. Видимо, в последнее время Пол ухитрился выпить много жидкости. Я наполнил водой резервуар, а он проговорил:
— В данное время я кажусь себе устройством для перегонки воды, — проворчал Пол, и я занялся уборкой.
Небольшая часть содержимого ведра перекочевала в медицинский анализатор, а остальное я спустил в унитаз из туалетной кабинки, которую пришлось ранее снимать с потолка. Теперь она исправно работала. Послышался негромкий плеск — заработала система переработки жидкости, а потом — тихий удар. Это упали в приемник заключенные в герметичную оболочку фекалии.
Теперь предстояла самая неприятная, на мой взгляд, работа. Нужно было обмыть и вытереть Пола. Мне было легко представить, как это смущает его. Я занимался этим, когда Пол вдруг снова обратился ко мне:
— Жиро?
— Я здесь, companhon, — ответил я из-под кресла.
— Я ужасно рад тому, что ты появился в Каледонии. Несмотря на все, что случилось.
Я решил, что он сразу же уснул, и, закончив мытье, принялся вытирать его, и тут он заговорил снова:
— Нам могло грозить нечто похуже. Сальтини рано или поздно непременно захватил бы власть, но тогда у нас не было бы выхода, и даже мыслей не было бы о каком-то там сопротивлении. Большинство из нас ощутили бы собственную бесполезность и добровольно ушли бы из жизни. — Он испустил протяжный вздох. — О Боже, какое блаженство! Трудно представить, что при действии нейростата желание облегчиться беспокоит сильнее, чем боль, но это так и есть. Да ты и сам видишь. Но все будет хорошо. Анна вернется к нам через свой псипикс, а меня мгновенно поставят на ноги.
Насчет первого я не был так уж уверен, а насчет последнего… Если в ближайшее время никто не пришел бы нам на помощь, то сломанные позвонки Пола могли и не срастить, как нужно. Но я не стал спорить с ним.
— Жиро?
— Яп.
— Почему Валери не заглянет навестить меня?
На самом деле она этого не делала, потому что крепко спала в одном из вездеходов, напичканная снотворными. Один раз в день мы давали ей тонизирующий препарат и будили ее, и тогда Бетси получала нормально работающий мозг, но через пару часов Валери неизменно начинала истерить, и нам приходилось снова усыплять ее.