Миллион поцелуев в твоей жизни
Шрифт:
Достав телефон из кармана, я набираю номер своего брата и звоню ему.
“Что теперь?” — лает Грант.
“Мне нужна твоя помощь”, - говорю я ему, мой голос предельно серьезен. “Надеюсь, ты сможешь это найти”.
“Я смогу найти все, что тебе нужно, младший брат”, - говорит Грант с той уверенностью Ланкастера, которая есть у всех нас. “Скажи мне, что тебе нужно”.
44. Рен
Я пленница в своем собственном доме. Забытая. Запущенная.
Папа потребовал, чтобы я вернулась домой, и я сделала, как он просил, уехав из школы, как
Папе было легко позвонить в администрацию и попросить меня отпустить пораньше.
И теперь я здесь, в пустой квартире со своими пустыми родителями. Прошло всего несколько дней с тех пор, как я вернулась домой, а я уже превратилась в еще один предмет мебели. Или, может быть, я — картина, висящая на стене.
Приятно смотреть. Достаточно, чтобы инвестировать. В противном случае это не имеет значения.
Сегодня суббота, и мне скучно.
Беспокойно. Первые пару дней я много спала. Оставалось либо спать, либо плакать, тем более что мой отец отобрал у меня телефон, как только я приехала. Я не могу ни с кем общаться.
Крю.
Он, наверное, ненавидит меня. Думает, что я маленький ребенок, который не может постоять за себя. Я в значительной степени доказала это теми глупостями, которые наговорила ему, когда мы поссорились. Была ли это вообще ссора?
Я не знаю, как это описать. Все, что я знаю, это то, что я опустошена тем, что все так закончилось. Моим отцом, наблюдавшии за фотографиями, который видел, как я лежу там голая с Крю, хотя на фотографии нет ничего пикантного.
Хотя это было так очевидно. Этот образ запечатлелся в моем мозгу. Я вижу, как моя голова лежит на его обнаженном плече, наши ленивые улыбки и полуприкрытые глаза. Мои собственные обнаженные плечи, что делает очевидным, что на мне нет одежды. Смятая простыня под нами.
Я скучаю по нему. Мое сердце болит, когда я вижу его. Хочу поговорить с ним.
И все же я в ловушке.
Отказавшись от своей жалостливой вечеринки, я выхожу из спальни и брожу по квартире, впиваясь взглядом в каждое произведение искусства, мимо которого прохожу. Мои родители — особенно моя мать — больше заботятся об искусстве, висящем на их стенах, чем обо мне. Она ни разу не пришла поговорить со мной с тех пор, как я вернулась домой. Никаких обнадеживающих слов вроде ”Я поговорю с твоим отцом“ или даже "С тобой все будет в порядке” не упоминалось.
Она позволяет мне страдать в одиночку.
Я подхожу к гостиной, слыша голоса, доносящиеся из открытой двери, и останавливаюсь, прижимаясь к стене, когда понимаю, что это мои родители.
И они говорят обо мне.
“Когда ты собираешься вернуть ей телефон?” — спрашивает мама.
“Если бы у меня был выбор, никогда”, - бормочет папа с явным отвращением в голосе.
“Ей почти восемнадцать. Просто верни ей его. Что самое худшее может случиться, если она его получит?”
“Этот мальчик напишет
Мое сердце наполняется надеждой. Он не отказался от меня.
“По крайней мере, он настойчив”.
“Это ничего не значит. Она занималась с ним сексом, Сесили. Конечно, он настойчив. Он надеется на большее," — объясняет папа.
Я вздрагиваю, ненавидя то, что он думает, что Крю волнуется обо мне только потому, что у нас был секс. Это казалось намного большим, чем это…
“Ну, она привлекла Ланкастера, и я должна признать, что у нее не плохо вышло. По крайней мере, она сделала хороший выбор," — говорит мама.
“Она никогда не должна была этого делать. Она обещала мне," — горячо говорит папа.
“Твои архаичные привычки не могут сохраняться вечно, и ты это знаешь. Она красивая девушка. Умная. Интересная. Меня совсем не удивляет, что Крю захотел затащить ее в свою постель.”
Я в шоке от слов моей матери. Она считает меня красивой? Умной? Интересной? Большую часть времени она ведет себя так, как будто едва меня выносит.
“Не говори так”, - с горечью говорит папа. ”Мне невыносима мысль о том, что она будет с ним“.
"Но, это правда! Она почти женщина, Харви. Когда-нибудь тебе придется ее отпустить. У вас двоих очень близкие отношения, но если ты запретишь ей видеться с этим мальчиком, она обидится на тебя”, - говорит мама. “Верни ей телефон. Пусть она поговорит с ним. Посмотрим, что получится. Она мудрая девушка. Она не примет глупого решения.”
“Мы этого не знаем. Я защищал ее все эти годы. Меня пугает мысль о том, что она одна. Делает неправильный выбор, подвергает себя риску.” Его голос звучит замученно, и мне сразу становится не по себе.
“Ты создал это, защищая ее слишком долго. Верни ей этот телефон. Скажи ей, что ты извиняешься за вторжение в ее личную жизнь. И пусть она сама делает свой выбор, свои собственные ошибки. Если мы все сделали правильно, у нее все будет хорошо. Как я уже сказала, она умная девушка. Она может постоять за себя и за этого мальчика. И если он разобьет ей сердце, значит, так тому и быть. Такова жизнь. Ей будет больно, она исцелится и будет двигаться дальше”.
Слезы наворачиваются на уголки моих глаз, когда я слышу мамину поддержку. Если бы я могла, я бы побежала в ту комнату и обняла ее. Спасибо ей за то, что она верит в меня, когда мой отец все еще отказывается верить.
Вместо этого я возвращаюсь в свою комнату и смотрю в окно, наблюдая за падающим дождем. Ветер разбрызгивает его по стеклу, облака становятся темно-угрожающе-серыми, и я прижимаю к груди своего старого плюшевого мишку, свернувшись калачиком на своей кровати.
Раздается тихий стук в мою дверь, а затем появляется моя мама с доброй улыбкой на лице. “Могу я войти?”
Я киваю, ничего не говоря.
Она скользит внутрь, держа что-то за спиной. ”Для тебя пришла посылка".
Я хмурюсь. "Правда?"