Миллионер под прикрытием
Шрифт:
Все, что он мне давал - деньги на драгоценности или наряды. Не вздумай ему платить.
— Тогда на что ты спорила?
— Я занимала на лечение мамы у Мариши. На эти деньги спорила, признаю... Но она простила мне долг по понятным причинам. Я же выполнила условие?
26.
Лев.
— Никому не позволю обижать моих девочек, - шепчу, чувствуя, как в груди разливается тепло.
Маленькая моя,
Меня словно припечатывает к асфальту. Любовью, страхом за нее, нежностью... Каким-то новым, особенным желанием защищать свое.. Чувств так много - я не вывожу, захлебываюсь...
— Лев, я такая дура... Я так сильно тебя люблю.
— Ну, иди уже ко мне, дурочка, - привлекаю ее к груди.
– Ничего он нам не сделает.
Жадина этот. Идем.
Она впервые в моей квартире. Консьержка вежливо здоровается с нами и незаметно тянется к телефону - снова будет названивать маме и все докладывать. Плевать... Я не буду скрывать Адель от родни. Только как подготовить маму к новости? Есть ли шанс подстелить соломку?
— Как у тебя красиво, Лев... Стильно, современно. Знаешь, я ведь сразу увидела в тебе что-то такое... Скрытое от чужих глаз, цельное, - произносит Адель, сбрасывая туфельки.
— Не обманывай. Я глупо улыбался и хмыкал. Не могло тебе во мне ничего нравиться.
— Меня тянуло к тебе, — шепчет она, обвивая мою шею ладонями.
– Не знаю, почему... Не могу объяснить.
И меня ведь тоже тянуло. Я верил ей с первой минуты нашего знакомства, хоть и упорно пытался убедить себя в обратном.
— Родная, ты не против, если мы закажем еду? Я голодный.
— Я только за. Неужели ты не заметил, как я потолстела?
– Адель недовольно трогает себя за идеальное бедро.
— Да. Заметил. Ты очень аппетитная, жена.
Она вмиг меняется в лице. Пугается моих слов, закрывает лицо ладонями, собираясь вновь заплакать.
— Выйдешь за меня?
— Лев, когда я думаю, что не способна вместить в себя больше счастья, ты доказываешь обратное.
Ты уверен?
— В твоем животе моя дочь.
— Ладно, - тушуется Адель.
– Давай спокойно поедим и... Я планировала обидеться, кстати.
— Эй, ты мне не ответила.
— В моем животе твоя дочь. Аргумент?
– улыбается она.
Я ее не отпускаю... Люблю всю ночь. Ласкаю твердые, набухшие груди, глажу слегка выпирающий животик. Наутро Адель просит Людмилу Осиповну собрать ее вещи и отправить их с курьером.
Ничего не объясняет, оставляет беседу на потом.
А через два дня невестушка готовит мне сырники.
Пробуждаюсь от ее обиженного шипения:
— Черт... Муки, что ли, мало добавила? Почему они не переворачиваются?
Застываю в дверном проеме и почти не дышу, наблюдая, как изящно покачиваются
И снова ее хочу! Напиться ей не могу, надышаться... В телефоне – десятки неотвеченных от мамы.
Я забил на работу, семью, друзе!
Три дня мы не выходим из дома. Нет, вру — вчера удалось выбраться в магазин за продуктами. И
Адель снова опасливо озиралась по сторонам, боясь встретиться с моей мамой лицом к лицу...
Или Айдаром... Или кем-то еще - из прошлого...
— Нужно сунуть тесто в формочки и запихнуть последние в духовку, —- подсказываю ей я, обнимая со спины.
— Боже, Лев Яшин... ты меня напугал, — мурлычет Адель, прогибаясь в пояснице.
— Или можно подсыпать в тесто муки. Тогда все получится. Господи, Адель... Мы не навредим малышу?
— Нет, - протяжно стонет она, позволяя моим пальцам отодвинуть ластовицу трусиков, и ворваться в нее.
В кухне висит стойкий аромат домашней выпечки. Мы болтаем и завтракаем, размышляя о планах. Сидеть дома вечно не получится... Да и надо ли?
— Меня на работе потеряли. Но все знают о беременности и думают, что дело в этом, —
пережевывая еду, произносит Адель.
— Я сказал, что у меня... депрессия, - выдавливаю, наблюдая, как губы Адель изгибаются в улыбке.
– И мне нужен небольшой отпуск.
— Что? Пффф... Ну, ты даешь! Странно, что прошло три дня, а твоя мама.
Адель не договаривает, потому что в двери звонят. Не нужно быть гением, чтобы понять, кто за дверью.
— Привет, мам, — обнимаю ее я, ища взгляда.
Мама не обращает на меня внимания - оставляет сумочку в прихожей и спешит в кухню, к своей добыче...
27.
Лев.
— Мам, не надо, ладно?
Во мне просыпаются странные, пугающие чувства.. Раньше я был свободен.
Беззаботный мамин любимчик, готовый на все, чтобы ее порадовать.
Левушка то, Лева это... Мама знала, как меня задобрить и на какие клавиши нажать, чтобы получить желаемое. А прямо сейчас я смотрю на нее и понимаю, что оторвался...
Перегрыз соединяющую нас пуповину, как бы по-дурацки это ни звучало...
Я не хочу угождать. Никому на свете. И сердце мое больше не пустое, оно, наполненное любовью... Мне есть что защищать.
— Так и знала, что ты с этой, - надрывно шепчет мама, стуча каблуками.
Проходит в кухню и замирает, окидывая Адель придирчивым взглядом.
— Дрянь, ты чего пристала к моему сыну? Зачем он тебе? Ну... Катилась бы к мужикам постарше.
Зачем тебе мой мальчик?
— Мам, прекрати немедленно. Уйди из моего дома, - приказываю я.