Миллионщица
Шрифт:
– И кто ж вы такой, Сергей Александрович, если, будучи не знакомым со мной, хотите при этом вести столь серьезный разговор, касающийся меня же?..
В трубке послышался тяжелый вздох, затем сопение. Наконец, «Серега» заговорил:
– Я этот… Короче, киллер, которому вас заказали!..
10
– Что, так и сказал – «киллер»? – усмехнулся Александр Борисович, глянув на Дениса Грязнова, вольготно развалившегося
– Так и сказал, – Денис тоже ухмыльнулся.
– И что, Стулов ему с ходу поверил?
– Ну, если бы не поверил на все сто, вряд ли бы на следующее же утро объявился у нас в конторе!
– Давай-ка с этого места поподробнее…
– Как понимаете, дядь Сань, в первую очередь нам предстояло выяснить, насколько сведения Живчикова соответствуют грубой реальности. Илья Рудольфович с огромным трудом уломал того встретиться со мной, подействовало, да и то не сразу, когда пригрозил, что ни цента ему за это предупреждение не даст…
– Иными словами, наш «киллер» надумал заработать на заказе, срубив бабки не с заказчицы, а с жертвы?
– Вот тут, я бы сказал, имеется некоторая закавыка…
– А именно?
– Денег он действительно запросил. Но, если верить рассказу самого Стулова, уже после того, как все остальное ему выложил, в конце разговора, словно спохватившись… Когда я с ним собеседовал, поинтересовавшись о причинах, заставивших Живчика повиниться, он поначалу – замечу, совершенно искренне – возопил, какой, мол, из него «убивец», а после, как будто опять что-то припомнив, уже сказал насчет «заработка». Вроде бы его как раз уволили с работы, а он жениться надумал.
– И что ты обо всем этом думаешь? – поинтересовался Турецкий. – Ведь мог же он и вправду перепугаться насмерть?
– Не только мог, но и перепугался, – кивнул Денис. – Но вот хоть убейте меня, дядь Сань, а только шкурой чувствую, за этим еще что-то имеется. Прежде всего, не ясно, каким образом на нашего Серегу вышла супруга Стулова. Живчик клянется, что знать об этом не знает, но глазки у него почему-то бегают. Во-вторых… В общем, такое впечатление, что он действует и говорит, стараясь соблюдать чью-то инструкцию. Чью-то, кого боится до смерти.
Александр Борисович некоторое время задумчиво потягивал свою порцию коньячка.
– Ну что ж… Надо будет озаботить твоего дядюшку, пусть соберет нам об этом персонаже все возможные сведения, а там, как говорится, будем поглядеть. Вполне возможно, то, что скрывает Живчиков, никакого отношения к нашему делу не имеет, хотя кто знает? Ладно, вернемся к Стулову.
– Как понимаете, следовало получить доказательства того, что «заказ» имел место, более существенные, чем фотография жертвы, оказавшаяся в руках Живчика. Короче, мы их
– Ты имеешь в виду кассету, которую мне принес?
– Ага… Это оригинал, копию мы сразу передали в райпрокуратуру. В смысле окружную. А внеплановое свидание Живчик со Стуловой организовал по нашей подсказке. Вроде бы ему деньги на пушку потребовались… еще шестьсот баксов. Так что дамочка вынуждена была с ним встретиться. «Разговаривать» ее Живчику особо не пришлось, хотя мы его на этот случай проинструктировали. Сама все изложила, очень она, видите ли, возмущена была тем, что Живчиков якобы затягивает порученное ему дело.
Ну, как понимаете, дядь Сань, запись их встречи в кафе мы сделали, причем вполне качественную, поскольку была возможность даже столик заранее выбрать. Только, как выяснилось на сегодняшний день, все это пока что оказалось уликой, недостаточной даже для того, чтобы мадам арестовали. Вроде бы поначалу следователь, которому пошло заявление Стулова, взялся за дело активно и с нужной стороны, даже, просмотрев видеозапись, статью, какая положена, то бишь сто пятую, назвал…
– Ты имеешь в виду Артамонова? – уточнил Турецкий.
– Его, голубчика… А потом неделя прошла, вторая… Стулов утверждает, что его супруга по-прежнему живет в загородном особняке и в ус не дует… В чем дело?.. Стали выяснять: оказывается, ее адвокат сумел доказать Артамонову, что в подобных ситуациях, пока суть да дело, подозреваемая вполне может и даже должна находиться не в специально отведенном для таких, как она, помещении, а всего лишь под подпиской о невыезде…
– Кто ее адвокат? – перебил Турецкий.
– Небезызвестный вам Виктор Иванович Иванов…
– Это что – тот самый? Я имею в виду, которого Юра Гордеев на дух не переносит?..
– И он Юру – тоже. Потому что по его милости он однажды едва не вылетел из Коллегии… Можно сказать, на волоске удержался…
– Черт-те что… – Александр Борисович поднялся из своего кресла и сердито проследовал к письменному столу, на котором поверх всех украшавших столешницу многочисленных бумаг лежала довольно объемистая папка, только сегодня утром доставленная ему из окружной прокуратуры, которая и была заведена после заявления Стулова.
– Ладно, Денис, – сказал Турецкий, усаживаясь на свое рабочее место. – Спасибо тебе огромное. И надеюсь, отключаться от этого дела «Глория» пока не собирается?
– Мы, дядь Сань, своих клиентов не бросаем, пока не убедимся, что они в полной безопасности! – В голосе Грязнова-младшего прозвучали нотки обиды.
– Ну-ну… Я ж и не сомневался… Это я просто паузу взял, чтобы обдумать, чем именно твоих ребяток на данном этапе озаботить…
– Разве что… – буркнул Денис.
– Так… – Турецкий пододвинул к себе еще одну папку. – Насколько я понимаю, здесь – материалы наружной слежки за нашей бойкой дамочкой…