Миллстоун и старые загадки новых территорий
Шрифт:
Он остановился на половине фразы и задумался.
— Что? — нетерпеливо спросила Шейла.
— Ты можешь как-нибудь без особого шума узнать, может здесь есть ещё старые агенты под прикрытием? Ну, кто работал ещё до присоединения к федерации.
— Нужно связаться с кем-то из центра.
— Ну, я правильно понимаю, что наша группа полулегально сюда уже прибыла. Роквиль это тебе не Айтанай какой-нибудь, где три дома и собачья будка.
— Конечно, — кивнула Шейла.
— Если можешь, узнай. А я поговорю с кем-то из наёмников и с Коулом. Он ведь тоже был здесь не последним человеком.
— Хорошо.
— Ладно, — кивнул Джон, вставая.
— А поцеловать? — спросила она, когда он направился к выходу.
Он легко улыбнулся, вернулся к ней и нежно поцеловал в губы.
— До встречи. Найди нам хорошего агента.
— Хорошо.
Он вышел на улицу и обогнул здание. Здесь располагался небольшой двор, где стояли два грузовичка из числа новых. По правую руку были жилые бараки, в которых могли размещаться наёмники и прочий персонал, а по левую находились мастерские и склады. Около последних на пустых ящиках сидел Хорхе в обнимку с винтовкой и курил, задумчиво глядя вперёд.
— И думы я думаю нелёгкие, — улыбнувшись, сказал Миллстоун, подойдя.
— А, начальник, — улыбнулся усач, пожимая руку, — какими судьбами? Я думал, ты на север срулил с остальными.
— Нет, — покачал головой Джон, — у нас тут есть проблемы. Причём, боюсь, серьёзные.
— А, я слышал. Грохнули одного, да? Только нам-то это каким боком?
— Ну, — протянул Джон, — где гарантия, что завтра не захотят грохнуть кого-то из нас. Нужно разобраться, чего эти люди хотят, и стоит ли нам их опасаться. Вдруг, это новый передел, и мы можем попасть под раздачу.
— Не попадём, — уверенно ответил Хорхе, что удивило Джона.
— Думаешь? Почему?
— Да его федералы грохнули, я тебе точно говорю. Мы-то с ними, вроде как, дружим, а он не хотел, видать.
— Как у тебя всё просто, — Джон невольно усмехнулся.
— Вот увидишь, точно тебе говорю.
— Я бы рад принять твою точку зрения, да только ствол нашли. Не очень он федеральский-то.
— А какой?
— Красивый такой, — запуская руку во внутренний карман за сигаретами, ответил Джон, — гравировочка, рисуночки. Я, конечно, ещё не говорил с полицией, он это или нет, но вряд ли такая штучка валялась там просто так.
— А что за рисунки? — заинтересованно спросил наёмник, и у Миллстоуна появилась надежда, что он что-то знает.
— На ручке с обеих сторон по черепу, красиво обвитому каким-то растением. Стебли тонкие, листья тоже, и оно идёт потом по всему стволу.
— Ого. Точно не федеральская вещь. У них всякая хрень чуть ли не самопальная.
— Значит, ты не знаешь, чей это?
— Впервые слышу о таком. Может, если бы ты показал, кто-то из ребят и сказал бы что-то а так, по словам, — он покачал головой.
— Ладно, пойдём искать дальше, — Миллстоун хлопнул себя по коленкам и поднялся.
Оставался полковник Коул. К нему, в силу высокого звания и вездесущести тряпочников стекалось больше информации, чем к обычному наёмнику, который мог довольствоваться только слухами.
Главный рейнджер молча курил. Телефонный аппарат, стоявший раньше на краю его стола, был сдвинут к центру, что говорило о важности звонка, которого ожидает хозяин кабинета.
— А, Джон, проходи, —
— Не отвлеку?
— Нет. За исключением одного инцидента на юге, сегодня полная тишина. С севером вы классно разобрались, кстати. Рилмер очень хорошо о тебе отзывался.
— Мы старались, — садясь, Миллстоун улыбнулся так, как будто бы не помнил о том, что пойманный ими преступник был отпущен, в том числе при участии Коула.
— Ну, так ты по делу или просто так?
— Просто так по делу, — сказал Джон.
— Ну, слушаю тебя.
— Вы ведь слышали про то убийство, к которому нас привлекли?
— Стоун, так и говори, конечно, слышал. Требуется помощь? Нужны люди для слежки?
— Нет. Хотя, как мне кажется, Уотерс, который сейчас проходит свидетелем, тоже не жилец.
— Почему ты так думаешь? — хитро сощурившись, сказал Полковник.
— Считайте это интуицией.
— Так что ты хочешь от меня? Мне обеспечить ему охрану?
— Боюсь, это не поможет, а так, наверное, наши из центра уже кого-то к нему приставили.
— Хорошо.
— Я хотел спросить вас о другом. Мы нашли оружие, из которого был убит Стоун. Оружие это очень необычное. Вполне себе серьёзный след. Вот только наши из центра мало что знают о здешних дельцах, да и я в этом плане пока ещё не шибко лучше них, вот и пришёл к вам, так сказать, за ликбезом.
— Мне уже стало интересно.
Миллстоун достал пачку, вытянул из неё сигарету, но не закуривал. Ему пока не хотелось. Он, в который уже раз за сегодня, описал найденный пистолет, постукивая сигаретой по столу, а после воззрился на полковника. Тот пришёл в состояние задумчивости и не спешил отвечать.
— Не думаю, что такое оружие стоило сбрасывать. Я не наёмный убийца и не член какого-то тайного общества, но так оставлять след, это как открыто заявить о своём существовании и своей причастности к этому убийству. Пусть даже мы не сможем никого привлечь, но зачем так открыто-то?
— И впрямь, глупо. Ну а этот Уотерс мог убить, а потом спуститься вниз и сбросить ствол. Нет? — Джон внимательно посмотрел на полковника.
— Мог. Всё косвенно указывает, что это и было именно так. Но если эксперт из центра не нароет нам прямую улику, мы не сможем его привлечь. Не выносить же приговор на основе нескладностей того, что он рассказывает.
— Знаешь, мне бы этого хватило в прошлые времена.
Он откинулся на спинку кресла и сложил руки в замок на животе, а потом повернулся к окну и посмотрел в него, как показалось Джону, несколько мечтательно, как будто прошлые времена находились за этими стёклами, и он может в любой момент туда вернуться, чтобы поступить так, как ему хочется, то есть устроить линчевание без суда. Это натолкнуло Джона на мысль, что убийца мог рассчитывать примерно на это, вот и сработал, не позаботившись о решающей улике. Может быть, ему и было нужно лишить Уотерса лица, повесить на него преступление не только в глазах федерации, но и какого-то другого сообщества, об отношении к которому Миллстоун сейчас не знает. А может быть, даже пистолет с черепами, намекающий на принадлежность, уже был достаточным клеймом для потери репутации, ну а тут ещё и убийства.