Миллстоун и старые загадки новых территорий

Заклинский Анатолий Владимирович

Единственным проблеском в куче отрицательных мыслей была возможность изучить жизнь нового поселения, в котором до этого Миллстоуну не доводилось бывать. Айтанай, похоже, потерялся где-то между республикой и дикими территориями не только в географическом плане, поскольку нёс в своём названии черты языка республики, но всё же и-кратких в нём было не так много, как в прочих республиканских словах.

— Ты сегодня какой-то молчаливый, — сказала Дайана, сидевшая рядом с Джоном.

— Размышляю над легендой, —

ответил он, замедлившись и взявшись второй рукой за руль, чтобы резко выкрутить его и объехать большую яму, до этого скрытую за поворотом.

— А что там размышлять? — улыбнулась она, — в городе неспокойно, вот ты и должен быть уверен. Всё разузнаешь, а тряпочники тебя попросят помочь.

— Да. На словах комар носа не подточит, — улыбнулся Джон, — вот как будет на деле?

— Я думала, ты вообще не сомневаешься.

— А я и не сомневаюсь, — Миллстоун снова отпустил одной рукой руль, достал из внутреннего кармана пачку с сигаретами, открыл её большим пальцем и вытянул губами одну, — только задумываюсь над тем, как бы нам с первых наших дел не прослыть федералами. Или как нас там нарекут.

— Никому нет дела, я тебя успокою. Главное, бумажку свою не тычь в лицо никому.

— Это уж понятно.

Айтанай оказался маленьким пыльным городком, коих было много на здешних территориях. Своим существованием он был обязан не только родникам, бившим где-то поблизости, но и расположением на достаточно крупной дороге, ведущей через горы на территорию республики. Такой проход не мог ни коим разом относиться к тайным, так что интерес Миллстоуна здесь был невелик. Но раз они прибыли сюда, то теперь уже надо ознакомиться с делом.

— Сначала торговые мероприятия? — спросил Джон, когда они проезжали мимо въездного федерального поста.

— Да. Отгрузим часть ящиков, — сказала Дайана.

Если бы они поехали сразу на другую оконечность города, где, собственно, всё и произошло, то это уж точно было бы слишком подозрительно, поэтому Миллстоун со спокойной душой остановился возле одного из магазинов, где требовалось отгрузить знаменитый виски Дайаны, и вышел из машины.

К нему подошёл Дуглас и закурил.

— Как настрой? — спросил стрелок.

— Сойдёт.

— А я думал, только и ждёшь, чтобы выдвинуться туда.

— Жду, — сказал он, — но былого азарта нет.

Тем временем Дредж и двое неизвестных Джону наёмников занимались разгрузкой машин. Постояв пару минут, Миллстоун и Эгил к ним присоединились. Хотя место происшествия находилось в паре километров отсюда, детектив справедливо понимал, что дело началось с момента их въезда в город. Местный торговец в этом плане был ценным собеседником — до него уже дошли слухи, о которых он не скажет федералам, а вот своим поставщикам вполне.

Магазин встречал Джона и его напарников практически пустыми

полками. Из оставшихся товаров больше всего было мешочков из тонкой ткани, содержавших в себе какие-то травы. Один из ящиков с виски уже стоял на прилавке, а невысокая светлая девушка, максимум лет двадцати, уже выставляла бутылки на полку. Если в том отделе находился алкоголь, то он, судя по царившему в том краю магазина запустению, в последнее время был очень востребован.

— Оставьте ещё один ящик, — попросила девушка Миллстоуна, когда тот вслед за идущим впереди Дреджем уже было устремился в подсобку.

— Хорошо, — кивнул Джон и поставил ящик на прилавок.

— Джонни, — позвала Дайана, — можно тебя на минутку?

— Конечно.

Она находилась в другом конце узкого торгового зала и разговаривала, очевидно, с хозяином. Это был невысокий мужчина с большой лысиной. Руки его были худыми, но из-под застиранной рубашки выступал приличных размеров живот. Он вёл себя как-то суетливо, а глаза его быстро и беспорядочно осмотрели подошедшего Джона.

— Я бы взял вообще всё, — сказал он меж тем Дайане, — как видишь, у нас всё разошлось. Правда, у меня пока нет федеральных денег. Но для тебя я найду и серебро.

— Дело тут не в серебре, — сказала хозяйка, — у нас уговор. Мы можем отменить его только если в городе слишком опасно, чтобы двигаться дальше. Федералы тоже не хотят недовольных, поэтому нам с ними удалось договориться, но отряд для защиты не дают.

— И не ходите дальше! — сказал хозяин, чуть ли не взмолившись, — я вам говорю, на той дороге очень неспокойно.

— Джон главный у охраны, это решает он.

Миллстоун опёрся поясницей на одну из витрин и посмотрел на хозяина.

— Здесь можно курить?

— Конечно.

Хоть он и не выглядел, как курильщик, пепельница у него была наготове. Он поставил её перед Миллстоуном и с ожиданием на него посмотрел.

— До нас уже дошли слухи, что там кого-то порешили, — с нарочитой небрежностью сказал Джон, доставая сигарету из пачки, — что ты добавишь?

— Да это головорезы из республики! — хозяин автоматически вжал голову в плечи и сказал заметно тише, как будто один из головорезов сидит сейчас под витриной и может его услышать.

— Вот как. И как было дело?

— Да известно как, — сказал он, — это Ленд, он их всегда принимал. Вот они и квасили у него по старой памяти. Ребята-то при оружии, вот федералы и остановили их. Ну, федералы-то, ясное дело, слабачки, вот те их и отделали, да ещё поиздевались, а потом спокойно ушли. Если так пойдёт, кабак Ленда отойдёт к ним.

— Где он находится? — спросил Джон.

— Вы ведь не продадите им оставшийся виски? Если что, я могу заплатить больше! — он переключил своё внимание с Миллстоуна на Дайану.