Миллстоун. Трилогия
Шрифт:
– Скорее всего, именно это - лишь неприятная случайность, - сказал Джон, - они вряд ли знали, что хотят получить.
– Я с вами не согласен, - он снова покачал головой, - зачем же им творить такое, если не знать, что это?
– Реликвия настолько ценна?
– Да, - он кивнул, - я понимаю, что такие возросшие издержки предполагают большую оплату. Учитывая вашу просвещённость и проявленную смелость, я готов заплатить ещё половину того, о чём мы договаривались.
– Хорошо, - сказала Дайана, приятно удивившись.
–
– Какое?
– Никто не должен знать ни об этом ящике, ни о том, что произошло прошлой ночью.
– О ящике не получится, - ответила хозяйка, - из-за того, что случилось, о нём узнали все.
– Но всё же вы попросите своих людей лишний раз об этом не упоминать.
– Конечно.
– Благодарю. Вот ваши деньги. Всё, как мы договорились.
Он протянул девушке свёрток, а потом добавил сверху несколько крупных монет. Дайана с радостью приняла награду и приятно улыбнулась.
– И ещё небольшой вопрос, - сказал Джон.
– Да, - с готовностью ответил Алесс.
– Вы должны понимать, что мы не могли не проникнуться интересом по поводу того, что скрыто в этом ящике.
Глаза Брика забегали. Он коротко посмотрел на своих охранников, потом на Дайану, а потом снова на Джона.
– Если я правильно понимаю, то именно вас в первую очередь нужно благодарить за то, что я сейчас держу его в руках.
– Да, - кивнула Дайана, - пока Миллстоун скромно мялся.
– Это возможно. Но при условии, что здесь останемся только вы и я.
Он бросил взгляд на своих сопровождающих. Они с готовностью поднялись и открыли дверь. Джон вопросительно посмотрел на хозяйку. Та очень удивилась, но просьбу выполнила, и через полминуты Миллстоун остался наедине с Бриком.
– Мы называем его Злобный Яччо, - почти шёпотом сказал Брик, срывая печать и открывая замок, - вообще, его могут видеть даже не все наши люди, но таков закон, что его можно открыть тому, кто его спас.
В движениях Алесса присутствовала религиозная благоговейность, как будто внутри ящика действительно присутствовало некое божество, магическая сущность которого уже не раз себя проявляла и поэтому не вызывала сомнений.
– Считается, что Злобный Яччо после спасения становится добрым по отношению к спасителю и приносит ему удачу.
– О, это очень пригодится, - сказал Джон.
Алесс убрал верёвочки, которыми был перевязан ящик, и поднял крышку. Внутри лежала ткань, свёрнутая в несколько раз. Ловко двигая своими мясистыми пальцами, высокопоставленный ярг принялся разворачивать содержимое.
– Сами понимаете, что я неспроста просил всех выйти. Вы не должны никому говорить, что вы его видели. И тем более, пытаться описать.
– Хорошо. Я выполню это условие, - с готовностью ответил Джон.
Злобный Яччо оказался плоским куском золота, имеющим человеческие очертания. У него были большие ступни, короткие ножки, прямое тело и голова, вжатая в плечи. Одна
Пожалуй, самую большую ценность эта реликвия представляла для яргов, но и Джон признал, что в этой фигурке, взмахивающей веточкой священного дерева, есть доля определённого очарования и даже красоты. Только, по его мнению, Яччо совсем не был злобным.
– Пожалуй, вы были правы относительно ценности.
Брик улыбнулся.
– Похоже, Яччо выбрал вас своим спасителем, раз вы понимаете его красоту, - сказал бородач, - вы верите в судьбу?
– Не очень, - честно ответил Джон.
– Как бы там ни было, ваша встреча не была случайной.
Его глаза, ехидно суженные, блестели, как алмазы, в глазах фигурки.
– Всё может быть, - почувствовав неловкость, ответил Джон.
– Будьте уверены, Яччо не забудет вашу помощь. Вы получите то, чего желаете. А мы вам в этом поможем.
Он закинул руку за пазуху и достал оттуда маленький круглый жетон с выдавленным на нём знаком яргов. Он положил его на стол, и осторожно подвинул Джону.
– Вы должны знать, что Яччо никого не выбирает просто так. Если будет возможность, посетите нас. Вы всегда будете желанным гостем.
– Благодарю, - искренне ответил Джон, подхватил жетон и положил его во внутренний карман куртки.
Он успел бросить последний взгляд на фигурку, прежде чем Брик запеленал её обратно. Хоть Джон и считал её магическую сущность чрезмерно преувеличенной, что-то неосязаемое она излучала, а может быть, причиной этого ощущения были слова Алесса.
Брик закрыл ящик, снова перевязал его верёвками и, направился на выход, молча пожав Джону руку. В коридоре он простился с Дайаной и вскоре шаги яргов стихли. Хозяйка вернулась в кабинет, села на диван напротив Миллстоуна и закурила.
– Ну как?
– Вполне себе реликвия, - пожал плечами Миллстоун.
– Он просил не рассказывать?
– Да, - кивнул Джон, доставая сигареты.
– Ну, ладно. Будет достаточно, что хоть ты знаешь, о чём речь.
– Пожалуй. Как с деньгами? Не обидел?
– Жаль только Дафа, а так по деньгам за такой ящичек очень хорошо. У нас ведь ещё три новых лошади, - улыбнулась она.
– Да, - протянул Джон, - если бы знать.
– Тебе точно надо идти дальше с ней, а?
– спросила Дайана, и он впервые увидел в её лице не просто сомнения, а страх.