Милое видение
Шрифт:
переглянулись и дружно встали, кивнув мне на прощание. Санитар забрал стулья и
последовал их примеру.
– Поправляйся, Джейкобс, - произнес он.
– Спасибо.
Дэб начала закрывать за докторами дверь, но медсестра не позволила этого сделать
и, влетев в палату, начала носиться по ней, проверяя показатели на мониторах, раскрывая
ленту кардиограммы и делая записи в моей карте.
– Посмотри, Джейкобс. Новенькая, - сказала Дэб.
– Привет, -
непонятным причинам мгновенно пробудил во мне злость.
– Новенькая? – спросила я.
– Меня приняли в отделение прямо перед твоей аварией, - ответила медсестра. – Ты
меня не помнишь?
Темнокожая красотка напоминала кого-то, но мне так и не удалось припомнить кого
именно. Я совсем не помнила ее среди больничного персонала. Но что-то подсказывало, она не очень хорошая новость.
– Нет, - просто ответила я. Мне хотелось, чтобы она ушла. Ее присутствие
порождало желание швыряться вещами.
– Выглядишь усталой, Парсонс, - произнесла Дэб.
– Да, работы полно. Майклс попросила заменить ее. Уверена, сегодня концерт
Бруно Марса.
Дэб засмеялась, а я нахмурила брови.
Парсонс мне улыбнулась.
– Извини, что сразу не представилась. Я предположила, раз мы уже встречались…
но мне не следовало. Меня зовут Хоуп Парсонс. Несколько недель назад я въехала в то же
здание, где ты живешь, - она наклонилась вперед и протянула руку.
Но я ее не пожала.
Парсонс медленно и неловко выпрямилась.
– Ээ… ладно, приятно снова с тобой познакомиться. Мне пора возвращаться в
палату Джоша.
– Кто бы сомневался, - выдохнула я.
Она посмотрела на меня, затем обратилась к Дэб.
– Я помогаю доктору Уивер с процедурами.
– У Джоша? – Спросила я.
Глаза Парсонс широко распахнулись.
– Мне не следовала говорить этого. Нельзя обсуждать его состояние с…
– Ты можешь обсудить со мной, - прервала ее Дэб. – Завтра моя смена.
Парсонс покачала головой.
– Не могу, Хамата. Не перед Эйвери. Мне нужна эта работа.
Я села ровно.
– Потому что ты мать-одиночка?
Парсонс замешкалась.
– Да. А что?
– Так, когда ты говоришь переехала в мой дом?
Я увидела замешательство на лице Парсонс, но она продолжила делать подсчет в
уме.
– Недели через две после аварии.
– Мы встречались с твоим сыном? – Спросила я.
– Нет.
Я закусила губу. Меня точно признают сумасшедшей, и неважно окажусь я правой
или нет.
– Его зовут Тоби?
Парсонс выдавила осторожную улыбку.
– Да? Должно быть,
случалось несколько односторонних разговоров, - ее щеки покраснели. Она сделала еще
несколько записей в карте, после чего повесила ее в изножье кровати. – Мне
действительно пора. Рада, что ты в порядке, Джейкобс.
Она поспешила на выход, и Дэб, нахмурившись, посмотрела на меня.
– И что это было?
– Не считаешь странным, что мне известно имя ее сына? Или то, что я вообще о нем
знаю?
Дэб пожала плечами.
– Она призналась, что упоминала его в разговоре. Знаешь, родственникам всегда
рекомендуют общаться с пациентами в коме. Ты ее услышала. Вот и все.
– Позвони Куинну, - попросила я.
Дэб поморщилась.
– Я не стану звонить Куинну. У него трудные времена и…
– Дэб, ты мне друг?
– Конечно, но…
– Тогда позвони ему. Скажи, что я хочу его видеть. У меня есть вопросы.
Она встала, собирая свои вещи.
– Хорошо.
– Затем указала на меня.
– Но, если ты продолжишь в том же духе, один
из тех докторов сможет добиться своего и провести любые тесты. Будь осторожна.
Я улыбнулась, наблюдя за ее уходом.
– Спасибо.
– Честно говоря, - произнесла она, остановившись в дверях. – Надеюсь, что ты
права. Куинн очень сексуальный. И я бы не прочь оказываться в его постели каждую ночь.
– В лучшей жизни он влюблен в тебя.
Ее улыбка была одновременно и грустной, и полной надежд.
– Может, мне позволят пожить там вместе с тобой.
Глава 24.
Джош.
Это, наконец, произошло. Брук называла меня эгоистичным ублюдком. Несколько
лет спустя Эйвери повторила ее слова. Хоуп, наверняка, думала так же. У них все было
хорошо. Я же оказался ядом, но, тем не менее, все равно не перестал добиваться Эйвери.
Я надеялся, что, если пойду верной дорогой, буду честным и стану обращаться с
ней с должным уважением, возможно, тот, кто меня проклял, подарит второй шанс.
Взгляд опустился на Эйвери, окруженную аппаратами, трубками, равномерными и
раздражающими звуками, означавшими ее жизнеспособность, но все равно вне зоны моей
досягаемости. Я взял ее хрупкую ладонь в свои руки, сомневаясь, что после пробуждения
она примет меня обратно. Если проснется.
Позади меня со скрипом открылась дверь, и раздались шаги. Звук не
соответствовал тапочкам медсестер, скорее ботинкам Куинна.