Мимолетная страсть

Корнуолл Лесия

Джейн за спиной у Изабель тоже захихикала.

— Ты можешь идти, — сказала компаньонке Онория.

Никто не пригласил Изабель сесть, поэтому она стояла, выпрямив спину и глядя в стену.

— Джейн рассказала правду? — спросила Онория.

Изабель могла бы сказать, что Джейн ошиблась, что Блэквуд просто подвозил ее после чаепития у Марианны.

— Я… — начала она и вдруг закрыла рот. Изабель устала от лжи, устала от отговорок. У Чарлза с Онорией на душе куда более опасные грехи, чем у нее.

Но

нужно думать еще и о Робине, а обвинения и предположения наверняка подвергнут его еще большей опасности. Изабель опустила глаза, чтобы они не увидели пылающую в них ненависть, и стиснула кулаки, спрятав их в складках платья.

— Поскольку ты мне не отвечаешь, я должна предположить самое худшее, — сказала Онория. — В конце концов, ты дочь своей матери.

— Я не сделала ничего плохого.

— Ничего плохого? — завела Онория. — По низким стандартам Шарлотты Фрезер — возможно, но в завещании Роберта ясно указано, чего мы должны от тебя ожидать. Мы не можем больше позволить тебе жить в этом доме, Изабель, или оставаться в городе, навлекая на нас скандал и позор.

В ушах Изабель стучала кровь. Ее объявили виновной, и все, что ей остается, — ждать приговора.

— Мы решили снова выдать тебя замуж, — произнесла Онория.

— Что? — прохрипела Изабель. Неужели Блэквуд поговорил с Чарлзом? В душе зашевелилась надежда, но ледяное лицо Онории мгновенно лишило ее шансов на помилование.

— Мы получили неожиданное предложение от кое-кого с севера.

— С далекого, далекого севера, — захихикал Чарлз.

Онория угомонила его одним взглядом.

— Ты уедешь сегодня же ночью.

Вот просто так? Колени подкосились, Изабель схватилась за спинку ближайшего стула.

— Кто… кто он? — спросила она.

— Вряд ли это имеет значение! — отрезала Онория. — В Лондоне ты остаться не можешь, и мы должны как-то объяснять людям твой отъезд.

Изабель закрыла глаза. Они приговорили ее к смерти, в точности как Джонатана Харта.

— А как же Робин? Что будет с моим сыном? — Изабель переводила взгляд с Онории на Чарлза, но не видела ни на одном лице ни сочувствия, ни сожаления.

— Разумеется, мальчик тоже не может оставаться в Лондоне, — сказала Онория. — Никто из нас не может. Этот скандал погубит нас всех.

Чарлз гнусно ухмыльнулся:

— Ты же хотела, чтобы мальчишка отдохнул у моря, да?

Онория резко повернула голову.

— Чарлз! Помолчи!

— Да какая теперь разница? — вскипел было Чарлз, но все же угрюмо замолчал.

— Уотерфилд? — выдохнула Изабель. Там, где погиб Роберт и был убит Джонатан Харт! Омерзительно побагровевшее лицо Онории подтвердило ее догадку.

Страх сменился яростью.

— Нет!

Изабель лихорадочно пыталась придумать хоть что-то, хоть какой-то способ спасти их обоих, но Чарлз продолжал

ухмыляться, глаза его были холодными, пустыми и темными, а Онория только пренебрежительно поджала губы.

— Нет! — снова выкрикнула Изабель, стискивая кулаки. — Я не позволю вам обидеть его!

Чарлз захохотал, подошел к ней, схватил за руку и больно завернул ее за спину.

— Ты хотя бы раз в жизни сделаешь так, как тебе сказали.

Изабель сжала зубы, она не доставит ему такого удовольствия, не закричит от боли.

Чарлз дернул еще сильнее, но она не двинулась с места.

— Я хочу видеть моего сына, — сказала она Онории, борясь с болью.

Онория отвернулась.

— Нет. Ты неподходящая компания для впечатлительного ребенка. Не выставляй себя еще большей дурой, — холодно произнесла она. — Ты отправишься в свою комнату и будешь готовиться к отъезду. Я уже приказала твоей горничной упаковать для тебя кое-какие вещи. Если начнешь буянить, я пошлю наверх Джейн со снотворной микстурой. Ради мальчика ты будешь вести себя хорошо.

Изабель снова попыталась вырваться из хватки Чарлза, но он крутанул ее руку с такой злобой, что она не удержалась и застонала, а потом обмякла.

Онория довольно ухмыльнулась, глаза ее заблестели.

— Что, твоя гордость все-таки сломлена? Следовало подумать о последствиях до того, как стала шлюхой Блэквуда.

— Почему бы тебе не написать этому отродью письмо, пока ждешь? — насмешливо предложил Чарлз, когда волок ее вверх по лестнице. — Может быть, мы даже дадим ему прочитать.

Чарлз втолкнул ее в спальню. Изабель кинулась к столу и начала писать, даже не услышав, как в замке повернулся ключ.

Дверь снова отворилась, Изабель вскочила на ноги, опрокинув флакон духов, и быстро выхватила письмо, пока его не залило. Она спрятала его за спиной и повернулась к двери, чувствуя, как колотится в горле сердце.

Это была лишь Сара. Горничная хмурилась.

— Что тут сегодня происходит, миледи? Лорд Чарлз отпер вашу дверь, чтобы я смогла войти. Четыре горничные складывают вещи леди Онории, но никто не знает, куда она едет. А теперь мне велели, чтобы я сложила коробку и для вас. Джейн Кирк ходит и таинственно ухмыляется — ужасное зрелище.

— Они уезжают? — спросила Изабель. Письмо выскользнуло из пальцев и упало на пол. — Сара, где Робин?

— Наверху, конечно, пьет чай, — спокойно ответила Сара. И тут глаза ее округлились. — Миледи, вы бледная как смерть! Вы заболели? Что происходит?

Изабель усилием воли подавила поднимающуюся в груди панику. Ей нужна ясная голова.

— Очень плохое. Мне нужна твоя помощь, Сара. Ты сможешь незаметно ускользнуть и доставить письмо?

— Конечно.

Изабель подняла письмо и трясущимися пальцами сложила его.