Министерство особых происшествий

Баллантайн Пип

Веллингтон едва успел перевести дыхание, как они снова оказались напротив своей первоначальной цели — черной ка­реты «Конкорд». На этот раз он увидел в окне не дуло ружья, а легкое облачко вырвавшегося оттуда дыма. За этим последо­вал резкий свист, который резко прекратился, когда снаряды — небольшие диски размером с его кулак, с острыми как бритва зубьями — вонзились в деревянную стенку позади его головы.

— Элиза! — позвал он через лючок в крыше, не сводя глаз с этого необычного оружия.

— Знаете, что в данный момент было бы лучше всего? — ответила она, щелкая вожжами и уже обгоняя «Конкорд». — Было бы просто замечательно? Если бы кто-нибудь стрелял, пока

я правлю этим чертовым экипажем! Вот это было бы про­сто здорово! Я знаю, вы считаете, что я должна делать все са­ма, и это при том, что я все-таки женщина и вообще...

Раздался еще один звук, очень напоминающий свист стиле­та Элизы, только намного громче. Веллингтон оглянулся на приближающуюся карету и нервно сглотнул, обратив внима­ние на ее новое оснащение. Из центра ее колес выдвинулись зазубренные лезвия, вращавшиеся со скоростью колес. Судя по их зловещему блеску, они, похоже, могли с легкостью ис­кромсать их кэб.

— Проклятье! — вырвалось у него.

— Велли, — крикнула Элиза, — сейчас самое время хоро­шенько держаться! 

Они неожиданно отклонились к бордюру. Веллингтон об­хватил себя руками и больно прикусил язык, когда одна сто­рона их экипажа выскочила на тротуар, заставив прохожих броситься врассыпную. Карета смерти продолжала неотвра­тимо преследовать их, приводя пешеходов в смятение своими убийственными лезвиями. Сквозь грохот повозки послыша­лось по меньшей мере два вскрика. Веллингтон хотел обер­нуться, чтобы посмотреть на то, что натворила карета, но в этот момент его опять подбросило в воздух. Они снова вер­нулись на мостовую, «Конкорд» по-прежнему был позади них и, казалось, выбирал позицию для последней атаки.

Копыта бешено стучали по булыжнику. Деревянные рамы содрогались и скрипели. Воздух был наполнен криками ужа­са, смятения и ярости. Внезапно Веллингтон почувствовал, как его бросило вперед. Он успел ухватиться за что-то, когда их экипаж снова изменил направление, но вскоре резко затор­мозил; их лошадь протестующее попятилась, на мгновение встав на дыбы.

Черный «Конкорд» пронесся мимо них, но из-за скорости и большего веса он не мог остановиться так же резко, как это сделали они. Лошади и карета врезались в телегу с грузом, из­возчик «Конкорда» вылетел со своего места и с криком при­землился рядом со своими упавшими лошадьми.

Веллингтон вылез из экипажа и обошел его вокруг, чтобы подойти к подрессоренному сиденью кучера, где находилась Элиза. Рядом с ней обнаружился хозяин кэба, и его бледное как полотно лицо резко контрастировало с темной униформой.

— Велли, расплатитесь с извозчиком. — Она слезла с си­денья и, даже не обернувшись, добавила: — И заплатите ему хорошо.

Оба они повернулись к обломкам «Конкорда»; на улице раз­давались крики. Из кареты вытащили единственную ее пасса­жирку, женщину, которую они видели возле кабинета доктора Смита только мельком и только со спины. Джентльмен, кото­рый, видимо, помогал ей, теперь лежал мертвый на мостовой, и из груди его торчали два диска величиной с кулак. Это были выпущенные в упор смертельные зубчатые колеса, которые не попали в Веллингтона, зато без промаха поразили помощ­ника дамы. Собравшиеся со всех сторон зеваки создавали до­статочную неразбериху, чтобы дама в черном смогла улизнуть. Элиза — со следовавшим за ней по пятам Веллингтоном — ки­нулась было за ней, но это ни к чему не привело.

— Вот черт! — выругалась она, лихорадочно осматривая переулки.

— Она скрылась, Элиза, — сказал Веллингтон, оглядыва­ясь по сторонам, — и нам лучше последовать ее примеру.

Элиза раздраженно запыхтела и повернулась, чтобы отве­тить ему,

но вместо этого вдруг подтолкнула его под руку и по­казала на развалины кареты.

— А кое-кто, по-видимому, оказался не таким ловким.

На другой стороне улицы перед разбитым, искореженным остовом «Конкорда» стояли трое мужчин. Веллингтон и Элиза прошли через начавших собираться зрителей и остановились перед скрюченным телом извозчика, у которого явно была сло­мана шея. Его руки были раскинуты в попытке схватиться за что-то, — хотя бы за что-нибудь, — дабы избежать ужасной смерти, которая все равно настигла его.

Элиза нагнулась и принялась шарить в карманах пальто и жилета покойника, к большому неудовольствию и неодобре­нию наблюдавших за этим людей.

— Господа, дамы, — начала Элиза небрежным тоном, хо­тя в голосе ее звучало предостережение, — я уверена, он был бы не против того, чтобы я обыскала его карманы. Он точно не станет жаловаться на пропажу.

Веллингтон заметил, как ее рука наткнулась на что-то в его левом внутреннем кармане. Она вытащила из пальто погиб­шего извозчика небольшой журнал, изрядно потертый от ча­стого употребления. Быстрый взгляд на его содержимое выя­вил там колонки с указанием времени и места.

— Элиза, — прошептал Веллингтон прямо ей в ухо. — Со­бирается толпа. Мы должны уходить!

В последний раз оглянувшись вокруг, Веллингтон и Эли­за скрылись по тем же переулкам, где исчезла фатальная пассажирка кареты. Раздающиеся у них за спиной свистки полицейских вызывали любопытные взгляды и вопросы слу­чайных прохожих.

Интермедия, в которой агент Кэмпбелл так испугался, что едва не выскочил из собственных носков

Брюс ненавидел — ненавидел — спускаться в архив. Ниче­го личного против Букса он не имел. Это больше было связа­но с ощущением, что здесь его окружают предыдущие дела. Когда он только поступил на работу в министерство, он был серьезным парнем, только что из колоний, и не был склонен верить в то, что могло бы хоть как-то напоминать полет фан­тазии.

Но все это, разумеется, длилось недолго, только первый год.

Когда доктор Саунд предложил ему место в этом департа­менте администрации ее величества, сам премьер-министр Австралии лично просил его принять это предложение и пред­ставлять там их страну. Это было великим шансом продемон­стрировать ее величеству, какие кадры может поставлять Австралия. И Брюс страстно желал, чтобы его страна, его родина была предметом гордости. А еще это было шансом попутешествовать, что также привлекало его, поскольку означало возможность познакомиться с женщинами самого разного происхождения — небольшое дополнительное пре­имущество, сопутствующее полетам на дирижабле во все уголки мира.

Но женщины оказались слабым утешением в свете того, что ему пришлось увидеть и что он осмелился привезти обратно в Англию. А поскольку архив был ниже его (сразу в несколь­ких смыслах этого слова) и находился вне поля его зрения, именно сюда сбрасывались все эти вещи, чтобы позабыть о них навсегда. Тут находились дела, которые не оставляли ему другого выбора, кроме как заглянуть в уголки темных тайн ми­нистерства. Здесь были брелоки, которые изменяли ход вре­мени, статуи и талисманы, способные влиять на поведение че­ловека, и просто разные предметы на полках, которые нельзя назвать нормальными. Он сам слышал здесь шепот портрета, который при одном только взгляде на него мог пленить вашу душу и убить прямо на месте... или же, при правильном обра­щении, подарить бессмертие.