Минутная слабость
Шрифт:
«Он может появиться в любую минуту, — подумала Вал. — Я не должна терять голову. Я должна доверять ему. Подожду до часу, а уж тогда обязательно что-нибудь предприму».
Когда до часу осталось всего несколько минут, она увидела вышедшего на веранду управляющего отелем Жана Дюлака — высокого, красивого мужчину с безукоризненными манерами и тем утонченным шармом, которым отличаются французы. Он останавливался возле каждого столика, чтобы переброситься парой фраз со своими гостями.
Вал наблюдала за приближающимся к ней Дюлаком.
— Мадам Барнетт… вы одна? — Он улыбнулся. — Это странно.
Жан замолчал, внимательно изучая ее побелевшее, напряженное лицо.
— Могу ли я быть вам полезен? Чем-то помочь?
— Надеюсь, можете, — неуверенно произнесла Вал. — Пожалуйста, сядьте. Я…
— Нет, мы поступим иначе. Не стоит давать людям повод для сплетни. Пожалуйста, зайдите через несколько минут в мой кабинет.
Он снова улыбнулся Вал.
— Ваши проблемы — мои проблемы. Я постараюсь вам помочь.
Кивнув Вал, он отошел от молодой женщины.
Вал с трудом переждала несколько мучительных минут. Когда люди потянулись в ресторан, она поднялась и, заставив себя двигаться медленно, направилась в кабинет управляющего, который находился за регистрационной стойкой.
Клерк, что-то считавший на калькуляторе, на мгновение оторвался от работы, чтобы поклониться Вал.
— Пожалуйста, проходите, миссис Барнетт, — сказал он. — Месье Дюлак ждет вас.
Она вошла в просторную комнату, окна которой смотрели на залив. В красивом кабинете стояла удобная мягкая мебель, вазы с цветами и маленький письменный стол, за которым сидел Дюлак. Увидев Вал, он встал и подвел ее к креслу.
— Садитесь, — сказал он. — Теперь мы можем обсудить ваши проблемы без свидетелей, мадам. Они связаны с мистером Барнеттом?
Вал села. Ей вдруг захотелось расплакаться, но она взяла себя в руки.
Дюлак подошел к окну, постоял, затем вернулся к столу. Он дал ей время успокоиться.
— Мне самому многое довелось пережить, но в большинстве случаев я находил верный выход из ситуации. Мистер Барнетт уехал, вы беспокоитесь, не случилось ли с ним что-то. Я прав?
— Так вы знаете о моем муже?
— Я знаю кое-что обо всех наших гостях. Иначе как я мог бы помогать им?
— Он исчез. Я волнуюсь. Он отсутствует чуть больше часа.
Дюлак покачал головой.
— Это большой срок. Надо обратиться в полицию.
Вал вздрогнула; Дюлак поднял руку.
— Вы можете не бояться огласки. Если позволите, я все сделаю сам. Капитан Террелл, начальник полиции, — мой хороший друг. Он все поймет; он предпримет необходимые шаги и будет действовать исключительно тактично. Будьте уверены, он найдет мистера Барнетта, и никто не узнает об этом происшествии. Я вам это обещаю.
Вал сделала глубокий вдох.
— Спасибо. Да, конечно… Я полагаюсь на вас. Я вам очень признательна.
— Я сделаю все, что в моих силах, — сказал
Он улыбнулся, заметив, что Вал собирается возразить.
— Что-нибудь легкое, мадам, вы должны подкрепиться.
Он проводил ее до двери.
— Через полчаса капитан Террелл будет у вас.
У капитана Террелла, атлетически сложенного русоволосого человека, было мужественное лицо с тяжелым, выступающим вперед подбородком и глазами стального цвета. Подчиненные любили его; он внушал страх многочисленным преступникам, орудовавшим в Большом Майами.
Он сидел в кресле, которое казалось слишком маленьким для столь крупного мужчины. Террелл задумчиво смотрел на расположившуюся напротив него Вал. Она стиснула свои лежащие на коленях руки.
— Дюлак рассказал мне о вашей проблеме, миссис Барнетт, — сказал шеф полиции.
В его обычно строгом голосе сейчас звучали мягкие ноты.
— Я уже передал моим подчиненным словесный портрет вашего мужа и данные о его машине. Уверен, не позднее чем через час кто-нибудь из них найдет его. Вам не стоит тревожиться.
Вал сказала:
— Спасибо… но газеты…
— Не волнуйтесь об этом. Я умею обращаться с репортерами, — сказал Террелл. — Дюлак сообщил мне, что ваш муж не совсем здоров. Он не стал вдаваться в детали. Вы не могли бы рассказать о нем подробнее?
— Если вы считаете это необходимым… да, — отозвалась Вал.
— Что с ним?
— Два года тому назад он попал в автокатастрофу и получил черепно-мозговую травму. Он пролежал без сознания более пяти месяцев. До несчастья он отличался незаурядными способностями. Он работал у моего отца. Выйдя из комы, он, как говорит мой отец, превратился в зомби.
Вал замолчала, посмотрела в окно, пытаясь сдержать слезы.
— Он долго находился в лечебнице. Ничто ему не помогало. Физически он здоров, но потерял интерес ко всему… включая меня. Он провел в санатории восемнадцать месяцев. Состояние его за этот период не изменилось. Я решила забрать его оттуда вопреки желанию отца; я надеялась, что в нормальных условиях он быстрее поправится. Доктора согласились. Я привезла его сюда. Мы прожили тут неделю, и он действительно стал выздоравливать.
— В чем это проявлялось? — спросил Террелл.
— У него начал пробуждаться интерес к некоторым вещам. До приезда в Спэниш Бей он сидел, уставившись в пространство, много часов подряд. Здесь он начал читать «Оливера Твиста». Попросил меня достать ему собрание сочинений Диккенса. Решил прочитать его целиком. Начал интересоваться людьми, говорить о них со мной.
— Он стал проявлять интерес к вам?
Вал беспомощно развела руками.
— Нет.
— Насколько мне известно, он обращался к доктору Густаву, — помолчав, произнес Террелл. — Почему он это сделал?