Мир без конца

Фоллетт Кен

На Троицу приходская гильдия в своем здании давала банкет для наиболее важных приезжих покупателей. Эдмунд Суконщик являлся олдерменом, и Керис пошла с ним на правах хозяйки, так что Мерфин остался один. К счастью, Элфрик с Алисой тоже отправились на банкет, поэтому он спокойно сидел на кухне, слушал дождь и думал. Было не холодно, но в печи развели огонь, и его красноватое мерцание радовало душу. Подмастерье слышал, как по лестнице ходит Гризельда.

У Элфрика был хороший дом, хотя и меньше, чем у Эдмунда. На первом этаже — кухня и зал,

в углу — лестница на открытую площадку, где спала Гризельда, там же за дверью располагалась спальня хозяина и его жены. Мерфин жил на кухне.

Года три-четыре назад молодой человек мучился, представляя, как ночью поднимается по лестнице, забирается под одеяло к теплой пухлой Гризельде и ложится рядом. Но она считала себя выше, обращалась с юношей как с прислугой и ни разу не дала ему ни малейшего повода.

Мерфин смотрел в огонь и думал, как поставить леса для каменщиков, которые будут восстанавливать обрушившийся свод собора. Дерево стоило дорого, длинные доски и реи были редкостью. Лесовладельцы обычно поддавались искушению и продавали строевой лес, не дожидаясь, пока деревья вырастут. Так что строители старались делать леса как можно короче. Часто, экономя дерево, они не ставили их на землю, а подвешивали, закрепляя на стенах.

Тут на кухню вошла Гризельда и налила из бочки кружку эля.

— Хочешь?

Мерфин кивнул, удивившись такой любезности. А девушка, удивив его еще больше, села на табурет напротив и принялась пить.

Три недели назад исчез хахаль Гризельды Терстан. Конечно, ей было одиноко — наверное, поэтому она и решила посидеть с подмастерьем. Эль согрел его, молодой человек размяк. Соображая, о чем бы поговорить, спросил:

— Что случилось с Терстаном?

Та мотнула головой, как конь:

— Я сказала ему, что не выйду за него замуж.

— Почему?

— Слишком молодой.

Мерфина это не убедило. Терстану семнадцать, Гризельде — двадцать, но она еще толком и не созрела. Скорее, думал подмастерье, Терстан рожей не вышел. Приехал в Кингсбридж пару лет назад ниоткуда и тянул лямку чернорабочего у нескольких городских ремесленников. Может, ему надоела Гризельда, а может, город, и парень просто удрал.

— И куда он делся?

— Не знаю, мне все равно. Я выйду замуж за своего ровесника, за такого, кто понимает, что такое ответственность. Может, он потом примет дело отца.

«А вдруг эта пышка имеет в виду меня? — подумал Мерфин. — Да нет, она всегда смотрела на меня сверху вниз».

Гризельда встала с табурета и пересела к нему на скамью.

— Мой отец тебя не любит. Я всегда так считала.

Мерфин который раз удивился:

— Многовато тебе потребовалось времени, чтобы это сказать. Я живу у вас уже шесть с половиной лет.

— Мне трудно идти против них.

— И почему же он меня не любит?

— Потому что ты считаешь, будто знаешь все лучше, чем он, и даже не стараешься это скрывать.

— А может, так и есть.

— Вот видишь.

Молодой человек

рассмеялся. В первый раз в жизни он рассмеялся над ее словами. Девушка придвинулась, прижалась бедрами, обтянутыми суконным платьем. Мерфин был в поношенной льняной рубахе почти до колен, в подштанниках, какие носили все мужчины, но почувствовал ее тепло. И что теперь? Неуверенно скосил взгляд. Блестящие темные волосы, карие глаза, чувственное красивое лицо и хорошенький ротик, который, наверно, так приятно целовать. Дочь хозяина многозначительно произнесла:

— Люблю сидеть в дождь дома. Так уютно.

Юноша почувствовал возбуждение и отвернулся. Что бы подумала Керис, если бы вошла сюда сейчас? Он постарался успокоиться, но стало только хуже. Мерфин вновь посмотрел на Гризельду, чьи влажные губы чуть приоткрылись. Девушка наклонилась, подмастерье поцеловал ее, и она сразу же вставила язык ему в рот. Это было так неожиданно, что он ответил. С Керис целоваться совсем другое дело… Эта мысль остановила молодого человека, он отодвинулся от Гризельды и встал.

— Что случилось?

Мерфин вовсе не хотел говорить правду и поэтому ответил:

— Я никогда тебе не нравился.

Девушка скисла.

— Говорю же тебе, я не могу ссориться с отцом.

— Как-то ты очень резко переменилась.

Дочь хозяина встала и двинулась на него. Подмастерье отступал, пока не уперся в стену. Она взяла его руку и прижала к своей круглой тяжелой груди. Мерфин не мог противиться искушению и руку не убрал.

— Ты это когда-нибудь делал… по-настоящему… с девушкой?

Говорить молодой человек не мог, но кивнул.

— А обо мне ты думал?

— Да, — выдавил он.

— Если хочешь, можешь сделать это сейчас, пока никого нет. Мы можем подняться наверх и лечь ко мне в кровать.

— Нет.

Гризельда прижалась к нему.

— От твоих поцелуев я вся горю.

Подмастерье оттолкнул ее, но не рассчитал, и девушка упала на полные ягодицы.

— Оставь меня.

Говорил не очень уверенно, но дочь хозяина приняла его слова за чистую монету.

— Тогда иди к черту.

Встала и тяжелыми шагами быстро поднялась наверх. Мерфин, не сдвинувшись с места, шумно дышал. Теперь, отвергнув ее, он пожалел об этом.

Подмастерья не очень привлекали девушек, не желавших годами ждать замужества. Тем не менее ухаживания Мерфина принимали несколько юных жительниц Кингсбриджа. Кейт Браун была так влюблена в него, что однажды, год назад, теплым летним днем в своем фруктовом саду позволила ему все. Потом ее отец внезапно умер, и мать с детьми переехала в Портсмут. Тогда будущий строитель единственный раз и спал с женщиной. Какой же он дурак, что отверг Гризельду. Молодой человек уговаривал себя, что просто избежал неприятностей. Гризельда дура, а кроме того, по-настоящему он ей не нравится. Должно гордиться тем, что преодолел искушение. Он не пошел на поводу у инстинкта, как тупое животное, а принял мужское решение.