Мир без солнца
Шрифт:
Все три стальных гиганта – составные части «Преконтинента-2». Габариты этих конструкций столь велики, что для преодоления выталкивающей архимедовой силы (их нужно удержать на дне моря), когда они будут заполнены газом, необходимо вместить в них несколько тонн балласта. Мы выполняем эту каторжную работу, манипулируя в адской жаре свинцовыми болванками, размещая их всюду – под полом, за мебелью, на основаниях огромных опор наших домов. А 60 тонн балласта, предназначенные для ангара «блюдца», аквалангистам придется вручную перетаскивать под водой в установленное место. Позже, по окончании эксперимента, перед тем как мы начнем собирать чемоданы, предстоит повторить всю эту операцию в обратном порядке.
„И
Как-то вечером один из членов команды, изнуренный, но не потерявший чувства юмора, спросил меня: «И кто только вас надоумил пуститься в такую авантюру?» И верно, что же оправдывает такие гигантские усилия нашего коллектива? Зачем пытаться жить под водой?.. Пожалуй, прежде всего мне хотелось осуществить давнишнюю мечту человечества. Еще в древности, если верить легенде, Александр Македонский повелел опустить себя на дно моря в стеклянной бочке, дабы он смог обозреть чудеса морские. Но с тех пор люди стали более практичными, и наша конечная цель оказалась менее бескорыстной.
Мы поставили перед собой задачу – добиться, чтобы человек мог нормально жить и работать под водой на глубинах не менее 200 метров в течение месяца. Нам потребовалось от четырех до пяти лет, чтобы решить все проблемы, связанные с выполнением этой задачи.
Если мы сможем решить ее, то дадим в руки человека средства освоения просторов материковой отмели, то есть мелководий, обрамляющих большую часть суши и заканчивающихся порой очень далеко от побережья крутыми склонами, уходящими в ложе океана. Это континентальное плато – ставка в нашей битве за освоение морских глубин – в целом обширнее Африки.
Первый этап программы освоения морских глубин завершился операцией «Диоген» у берегов острова Помег вблизи Марселя. Здесь в сентябре 1962 года впервые в истории человечества океанавты Альбер Фалько и Клод Уэсли провели целую неделю на глубине 10 метров, чувствуя себя при этом совершенно нормально. Они работали на глубине 25 метров по 5 часов в сутки .Второй этап – «Преконтинент-2». Это двойной эксперимент.
Мы хотим, во-первых, показать, что можно нормально жить целый месяц при давлении воздуха выше атмосферного на глубине 10 метров, работая на глубине 25 метров, во-вторых, положить начало погружениям на большие глубины, используя легкие дыхательные смеси (два океанавта должны по программе прожить неделю в Нижней станции на глубине 26 метров и работать без ограничений времени на глубине 50 метров).
Последующие этапы эксперимента откроют перед нами возможность дальнейшего освоения морских пучин. Возможно, лет через десять будут построены более крупные подводные поселки, постоянно действующие станции, где будут работать представители всех отраслей науки. Континентальное плато заселят тысячи мирных колонистов. Минеральные ресурсы подводных просторов смогут нормально эксплуатироваться, образцовые фермы позволят развить подводное сельское хозяйство и выгодно заменить им рыболовство. Территории суши, освоенные человеком, возрастут на целую четверть, что обойдется человечеству в десять раз дешевле, чем завоевание космоса.
ИДЕАЛЬНЫЙ АТОЛЛ
13 мая, Порт-Судан. Спущенная на воду глубинная станция покачивается у борта «Росальдо», готовая к отплытию. Свинцовый балласт, укрепленный на станции, сейчас не тянет ее ко дну, так как балластные отсеки наполнены воздухом и входная дверь в нижней части наглухо задраена.
«Калипсо» берет станцию на буксир и медленно-медленно отплывает. Бесконечно долго выходим из порта. Скорость судна едва достигает двух километров в час. Наше место назначения – риф Шаб-Руми, всего на 27 миль севернее Порт-Судана; буксировка станции отняла у нас более суток.
Мы решили соорудить нашу базу в негостеприимном Красном море, потому что в этом далеком
Чтобы выбрать строительную площадку, Альбер Фалько проводил погружения в течение нескольких недель, обследуя большую часть рифов на протяжении 80 километров. Нужно было найти на подходящих глубинах две горизонтальные площадки для сооружения Большого дома, ангара и Нижней станции. Весь поселок при этом должен быть защищен рифом с подветренной стороны, находиться поблизости от места стоянки нашей плавучей базы «Росальдо» – и в то же время быть не слишком удаленным от какого-нибудь порта, чтобы «Калипсо» могла совершать рейсы для пополнения запасов.
Фалько избрал Шаб-Руми, риф, расположенный в 27 милях северо-северо-восточнее Порт-Судана. Это, собственно, не риф, а целый коралловый атолл, в форме чаши, выходящей из больших глубин вдали от двух преград, образованных прибрежными рифами,
Рифы атолла достигают самой поверхности моря, оставаясь едва скрытыми под водой, море здесь пенится даже в самую тихую погоду.
Большая голубая лагуна в кольце коралловых рифов, сообщающаяся с открытым морем двумя узкими, но проходимыми проливами, оказалась почти идеальным местом. И все-таки потребовалось больше шести недель, чтобы приспособить ее для наших нужд.
Я не беру на себя смелость рассказать об огромных усилиях сорока пяти членов экспедиции. Попытаюсь лишь воскресить в памяти некоторые «обыденные» эпизоды нашей жизни.
Порт-Судан. Только один еле дышащий паровой кран, оказывается, может спустить на воду наши стальные дома... Забастовка крановщиков... 2000 свинцовых болванок, необходимых для закрепления Большого дома на подводном грунте, не удается разместить под его основанием... Подводные земляные работы у рифа Шаб-Руми ведутся всем, что попадется под руку.., Прокладка гигантских цепей и якорей для закрепления «Росальдо» в лагуне... Возведение на рифах своеобразной эстакады, эти леса из сваренных водогазопроводных труб, словно проложенных по поверхности моря... При спуске четырех тонн балласта для Нижней станции лопается трос, весь этот груз приходится поднимать с глубины 50 метров... Накануне эксперимента новые компрессоры вместо воздуха наполняют Большой дом густым маслянистым туманом... Трижды Нижняя станция срывается со своей площадки, скатываясь на глубину 45 метров, — наши электрики едва избежали гибели... У ангара «ныряющего блюдца» внезапно складывается выдвижная опора, и он заваливается у самого края обрыва... «Росальдо» едва умещается в лагуне... Постоянные неполадки с электричеством... Утечка гелия в Нижней станции через уплотнение канала, в котором проложен телевизионный кабель...
Нам пришлось столкнуться со многими трудностями, но мы с ними справились. Если бы у нас не хватило хотя бы одного шурупа, эксперимент сорвался бы.
ОГНИ ЗАТОНУВШЕГО ГОРОДА
11 и ю л я. Вечер. На самом дне трюма «Росальдо» вместе с Жаком Бурдом вожусь у огромной барокамеры многократной рекомпрессии, Механики и вспомогательный отряд аквалангистов в полном молчании запускают компрессор. Нервы у всех напряжены, атмосфера тревожная. Сжатый воздух со свистом врывается в камеру, стрелка манометра на глазах ползет вверх. В барокамере Даниэль Томази – третий пострадавший, он весь в поту. Наконец, когда давление достигает трех атмосфер, в динамике раздается знакомый немного гнусавый голос: «Алло, доктор, все в порядке, я больше ничего не ощущаю, рукой двигаю без труда, ничего не болит». Мы с Жаком Бурдом улыбаемся друг другу. Через три часа Даниэль выйдет из барокамеры целым и невредимым. Тогда-то мы и вкатим ему выговор за несоблюдение графика подъема... Это третий член экспедиции, которого выручает наша барокамера.