Мир без жалоб. Прекрати ныть – и жизнь изменится

Боуэн Уилл

Я долго еще сидел за столом, переваривая все это. Каждый раз, когда во мне снова вскипала злость на него и вспоминалась причиненная им боль, я думал о той боли, которую этот человек вынужден терпеть изо дня в день. Вскоре я заметил, что дыхание мое успокоилось, напряжение спало. Я выключил свет, лег в кровать и крепко уснул.

Жаловаться: говорить о своем горе, боли или неудовлетворенности.

В ходе этого переживания я испытал горе. Джинджер появилась в нашем деревенском доме в Южной Каролине пятью годами ранее. До того и после того к нам пыталось прибиться немало бродячих собак, но наш пес Гибсон всегда прогонял их прочь. А Джинджер почему-то позволил остаться. Было в ней что-то особенное. На

основании ее поведения мы сделали вывод, что прежние хозяева ее обижали. Поскольку особенно недоверчиво она относилась ко мне, можно было предположить, что наиболее жесток был к ней мужчина. Понемногу, понемногу, приблизительно через год, она стала доверять мне. А потом мы с ней сделались настоящими друзьями. Я очень горевал о ней.

Конечно, я испытывал боль. Реальная душевная боль разрывала меня изнутри. Те, у кого есть дети, знают: мы готовы пережить любую боль, лишь бы защитить от страданий ребенка. И боль Лии удваивала мою собственную боль.

И еще я ощущал неудовлетворенность. Было противно, что я не отлупил того мужика, а также от того, что мне вообще захотелось применить насилие. Мне было стыдно оттого, что я так просто ушел прочь, и не менее стыдно оттого, что я с самого начала погнался за ним.

Горе. Боль. Неудовлетворенность.

Когда этот человек сбил Джинджер, было вполне уместно ощущать и проявлять все эти чувства. Возможно, вы пережили не менее сложный опыт на каком-то этапе своей жизни. К счастью, такого рода тяжелые события – редкость. Точно так же редки должны быть и случаи, когда мы жалуемся (говорим вслух о своем горе, боли или неудовлетворенности).

Но у большинства людей жалобы обусловлены отнюдь не столь глубоко болезненными переживаниями. Скорее мы похожи на лирического героя песни Джо Уолша «Жизнь была хороша» – нам толком не на что жаловаться, но все же мы частенько хнычем. Дела идут не настолько плохо, чтобы говорить вслух о горе, боли или неудовлетворенности, но жалобы – наше стандартное поведение. Это вошло в привычку – так мы себя ведем.

Прежде чем вступить на путь к освобождению от жалоб, вы, вероятно, пребывали в блаженном неведении относительно того, как много вы жалуетесь, и относительно пагубного влияния, которое эти жалобы оказывают на вашу жизнь. Многие люди ворчат десятки раз в день – по поводу погоды, или супруги, или работы, или собственного тела, своих друзей, экономики, водителей на дорогах, своей страны и так далее.

Очень немногие осознают, как часто они жалуются. Слова исходят из нашего собственного рта, поэтому вроде бы и наши уши должны их слышать. Но по какой-то причине эти слова не регистрируются как жалобы. Жалобы подобны дурному запаху изо рта: мы замечаем его, когда он исходит от другого человека, но не замечаем, когда пахнет от нас самих.

Вполне вероятно, что вы жалуетесь намного больше, чем думаете. И сейчас, после вступления в двадцатиоднодневную программу освобождения от жалоб, вы непременно начнете это замечать. Перемещая браслет с руки на руку, вы начинаете замечать, как много в вашей жизни квеча («квеч» на идише означает «непрестанные жалобы»).

До этого момента вы, возможно, могли совершенно искренне заявить, что вы не жалуетесь – а если и жалуетесь, то совсем немного. Естественно, вы думаете, что жалуетесь лишь тогда, когда у вас есть законные причины для недовольства. В следующий раз, когда попытаетесь обосновать свои жалобы, вспомните мою историю о Джинджер и спросите, так ли ужасно то, через что вы сейчас проходите. Затем примите твердое решение освободиться от жалоб.

Если на первых порах тебе не удается преуспеть в своем начинании, значит, ты продвигаешься чуть лучше среднего.

М. Х. Алдерсон

Все, кому удалось достичь рубежа в двадцать один день без жалоб, потом говорили мне: «Было нелегко, но оно того стоило».

Ничто ценное не дается легко. Просто? Да. Но «легким» путь к успеху не бывает. Я говорю это не для того, чтобы расхолодить вас, но для того, чтобы вдохновить. Если вы обнаружите, что процесс освобождения от жалоб (отслеживание своих слов с тем, чтобы изменить их) дается вам с трудом, это не означает, что у вас не получается. Как сказал М. Х. Алдерсон, «Если на первых порах тебе не удается преуспеть в своем начинании, значит, ты продвигаешься чуть лучше среднего». Если вы жалуетесь, это нормально – так и должно быть. Теперь вы это осознали и можете изгнать жалобы из своей жизни.

Просто переодевайте свой браслет с руки на руку, с каждым разом начиная свой путь заново.

Недавно мы с Лией – которой теперь уже пятнадцать лет – поехали в Александрию, штат Индиана, чтобы повидаться с Майком Кармайклом и его женой Глендой. Майк работает маляром. Сорок лет назад ему в голову пришла интересная идея. Он пробил отверстие в стандартном бейсбольном мяче и продел сквозь него бечевку. Ежедневно, возвращаясь с работы, он окунал мяч в ведро с краской и подвешивал сушиться. И каждый раз он делал отметку в специальном журнале, чтобы знать, сколько слоев краски наросло на мячике.

Когда набралась тысяча слоев, его мячик приобрел размер и продолговатую форму бака из-под отбеливателя. Майк не переставал удивляться, как это краска день за днем могла превратить мяч в такую большую фигуру – а ведь толщина одного слоя не превышает одну сотую дюйма.

В 1977 году Майк решил вывести свой эксперимент на другой уровень. Он взял новый бейсбольный мячик, проделал в нем отверстие побольше и насадил на металлический штырь. Он повесил мяч у себя в мастерской и предлагает всем гостям – своим родным, друзьям и случайным знакомым – нанести слой краски на этот мяч. Теперь рядом с этим мячом красуется вывеска: «Самый большой в мире шарик из краски».

Мы с Лией подъехали к воротам Майка. Когда мы вошли в помещение, где висит шар, мы увидели, что он теперь не просто подвешен к потолку – для него пришлось соорудить прочную металлическую конструкцию. Майк гордо стоял рядом со своим произведением, и я только ахнул, увидев, сколь огромным стал мячик.

Я спросил у Майка, сколько он весит. Майк рассказал, что несколько месяцев назад он при помощи крана снял его с подвески и погрузил на грузовик, чтобы отвезти на грузовые весы. Согласно правилам высшей бейсбольной лиги, стандартный мячик весит 5,25 унции [1] . А этот мяч, покрытый десятками тысяч слоев краски, каждый из которых имеет толщину не больше человеческого волоса, потянул на 3500 фунтов [2] ! Я был ошеломлен. Немного оправившись, я спросил:

1

Чуть меньше 150 грамм.

2

Более полутора тонн.

– А каков его размер?

По стандартам высшей бейсбольной лиги диаметр мяча должен составлять от 2,875 до 3 дюймов [3] . Именно таким был этот мяч изначально. Майк с Глендой взяли рулетку и растянули ее напротив мяча, чтобы мы видели:

– Более пятидесяти двух дюймов в диаметре [4] , – сказал он с такой широкой улыбкой, что, казалось, она не поместится на самом этом мяче.

На шаре красовалась надпись красной краской: «22 799».

3

От 7,3 до 7,6 см.

4

132 см.