Мир богов. Книга 2
Шрифт:
Когда рядом с ними возник Кецалькоатль, Алекс молча накинулся на него, но Нэхуель опередил Огненную стражу и, скрутив, прижал его к земле. Спасая его от сородичей, он злобно зарычал, и шолоицкуинтли отступили, повинуясь знаку Золотого императора, который явился вслед за братом.
Не доверяя никому, Нэхуель оттеснил Алекса к Эдику и Даше, которые, защищая товарища, тотчас обзавелись доспехами и ощенились оружием. «Твою ж мать!» — обескуражено пробормотал Сергей Пименов. Несмотря на сомнения в здравости своей головы (что не удивительно для человека, не верящего в сверхъестественные
Паладины Алконост тоже не замедлили с появлением. Вооружённые до зубов они возникли рядом с принцессой и взяли её под плотную опеку.
Последними явились супруги Бон, в сопровождении троицы неразлучных божков. Чантико блистала недоступной красотой и манерами истинной аристократки. Она приподняла брови, раскланиваясь с императорской четой, но сделала вид, что не заметила разлада в их отношениях. По возвращении к мужу Чантико встала позади него, зорко охраняя своё смертное сокровище.
Лиланд Бон был в парадном облачении гильдии магов и выглядел необычайно внушительно. В руках он держал большой деревянный ларец, чья огненная роспись на чёрной лаковой поверхности роднила её с хохломой.
Преисполненный важностью момента маг поставил свою ношу на землю и отступил, давая место Золотому императору, но тот кивнул Алконост, и она склонилась над сестрой, глядящей в небо широко распахнутыми мёртвыми глазами. Она взяла её за запястье правой руки и сложила их ладони вместе. Как только она это сделала, полыхнул яркий свет и в воздухе возник Телемах.
С торжествующим вскриком Алконост ухватила рукоять волшебного топора и кинула его отцу. Кецалькоатль дёрнулся было перехватить символ верховной власти ацтекских богов, но передумал и остался на месте.
Золотой император поймал волшебный топор и когда зрители отошли на безопасное расстояние, размахнулся и со всей силы ударил остриём по крышке ларца.
Во все стороны брызнули деревянные щепки и по поверхности чёрного алмазного яйца, лежащего внутри ларца, зазмеилась тонкая трещина, а затем из него вырвался столь ослепительный свет, что даже боги не смогли его вынести и зажмурили глаза.
Когда новорожденный феникс подлетел к Ирине и его пылающие крылья заключили её в огненный кокон, Алекс снова рванулся к ней, но на этот раз на его пути возник Лотико и оба без промедления схватились за оружие.
Вифания хотела было остановить неравный бой, зная, что смертному не выстоять против бога, но Золотой император велел ей не вмешиваться и поставил магический купол над местом поединка. «Лучше посмотри туда», — сказал он жене, и она радостно вскрикнула. В объятьях феникса Ирина сгорела дотла, чтобы затем возродиться из собственного пепла.
Принявший человеческий облик князь Фонг коснулся губами лба девушки. «Живи, моё дитя! И будь счастлива!» — напутствовал он первый вздох той, что была ему как дочь.
И тут рождённая в огне открыла глаза и с нежностью коснулась его щеки. «Лин Гуан! Эци тим! Луань! Кас марен, люциера тея!» — прошептала она. «Луань!» — вскрикнул князь Фонг, и его лицо осветилось счастьем, но огонь
Опечаленный феникс бережно опустил Ирину на землю и, вознесшись в небесную синеву, взмахнул громадными крыльями. Он с гортанным криком устремился к солнцу и с его появлением всё живое и неживое на Фандоре радостно встрепенулось.
Удивлённая поспешным бегством князя Фонга, Вифания посмотрела на Золотого императора, пребывающего в образе мистера Вейса.
— Что это с ним?
— До сих пор тоскует по любимой, — ответил он и, видя её любопытство, добавил: — Помнишь легенду о Луань?
— О смертной девушке и фениксе, что полюбили друг друга? Насколько я помню, Луань сгорела в его объятьях.
— Так оно и было, — подтвердил Золотой император. — Чтобы Луань стала бессмертной, им нужно было принести жертву. Девчонка уверила Лин Гуана, что ей достаточно его видеть, и она выдержит испытание. Но она нарушила клятву и сгорела, бросившись в его объятия.
— Бедный князь Фонг! — вздохнула Вифания и склонилась над дочерью. — Сирин! Ты меня слышишь?.. Дорогой, почему она не просыпается?
Золотой император пожал плечами, а затем успокоительно улыбнулся, мол, не спеши, проснётся.
Ирина действительно открыла глаза — они были ярко-синими и пустыми, как у куклы.
— Святые Небеса! — пробормотала Вифания, и её взор обратился к мужу. — Что с ней?
«Проклятье!» — Золотой император подхватил дочь на руки и без промедления перенёсся в Небесные чертоги.
— Постой! Ты куда? — запоздало воскликнула Вифания, но отвечать ей было уже некому.
— Миссис Вэйс! — подскочила к ней Даша. — Почему мистер Вейс забрал Иру?
— Сирин жива, значит, нет ничего такого, о чём стоило бы беспокоиться, — последовал хладнокровный ответ и Вифания с решительным видом направилась к сражающимся.
— Хватит! — сказала она и достала из рукава платок, щедро украшенный кружевами и искусной вышивкой.
Квадратик батиста порхнул между мелькающими лезвиями мечей и в целости и сохранности опустился на землю.
— Прекратите сию же минуту, иначе я превращу вас в камень! — возвысила голос Вифания.
На этот раз её призыв был услышан. Хоть и с неохотой, но Алекс и Лотико отступили друг от друга и опустили мечи.
«Вот и молодцы!» — усмехнулась Вифания, сохраняя при этом вежливо-отстранённое выражение.
— Господа! — обратилась она ко всем присутствующим. — Я рада, что у моей дочери столько хороших друзей…
Взгляд Вифании скользнул по лицам пятёрки гостей из Лягушачьей Заводи — это были трое божков и чета Бонов. Затем её взгляд остановился на лице дочери-богини; Алконост с торжествующим видом встала рядом с Лотико, который всем своим видом излучал вселенскую грусть. В последнюю очередь она посмотрела на Алекса и впервые ощутила симпатию к зятю. Уж очень ей было знакомо это выражение, где перемешались непомерная гордость, бьющая через край энергия и готовность идти напролом. «Дракон, одним словом», — резюмировала Вифания и, подойдя, взяла Алекса под руку.