Мир, что (мен)я покорил, 2 том
Шрифт:
На моменте, когда студенты закончили стандартный экзамен, я уже едва могла стоять на ногах. Один из преподавателей поддерживал меня за руку, пока мои глаза едва регистрировали, как сражается один из волшебников. С големами. Победу требовалось получить без единого слова. И текущий претендент не справился с задачей. Несмотря на стихию, свойственную для первого разряда — стихию огня — он не успел расплавить броню существ, получил несколько ударов стальными кулаками и ушёл в нокаут. Судьи без сомнений засчитали ему неуд. Если на тот момент во мне ещё существовала крупица, хоть капельку верящая в благоприятный
— Флюра из Летренас! — огласили моё имя преподаватели. На самом деле… Я даже не подпрыгнула. Будто уже прошла этап, когда страх и волнение делали тебя дёрганным и резким. Сейчас у меня лишь получалось осознать, с каким же трудом воздух проникает в лёгкие, как тошнота давит изнутри, и как же по-пепельному болит грудь. Болели, почему-то, и другие части тела, чему я не могла найти объяснения. Руки, шея, спина, даже челюсть…
— Флюра из Летренас! — повторил голос откуда-то вдалеке. Какая-то часть моего рассудка поняла, что наступила моя очередь. Сейчас, сейчас… Я приступлю… Дайте только… Вздохнуть…
Ваше телосложение понизилось!
Ваше телосложение понизилось!
Ваше телосложение понизилось!
Всё погасло.
* * *
Я не помнила, что было в последние минуты того, пока я ещё оставалась в сознании. Это не имело значения. Всё было кончено. Упасть в обморок перед экзаменом было не просто позором — ты лишался своей единственной попытки и уже больше не имел права сдавать экзамены в высшие классы в этой академии. Хвала лекарям, они привели меня в чувство достаточно быстро, чтобы новости о моём провале не успели разойтись по Таднессу. Но я могла быть уверена, что скоро каждая шавка в городе будет знать о том, что дочь самой семьи Летренас хватил удар на экзаменах. И сейчас мне оставалось только лежать на койке в лазарете, горько рыдая в подушку. С чётким осознанием — я подвела семью. Подвела АМВ. Подвела Таднесс.
Что было бы со мной дальше? Я не знала. Могла только гадать. Какое решение примут родители? Заставят ждать год, чтобы пересдать хотя бы на аттестат? Отправят в другой город для поступления в высшие классы? А что… Что было бы в промежутке?.. Как бы меня наказали? Какие правила установили? Во что бы превратили моё подобие жизни? Я не хотела проверять…
Поэтому побег казался мне единственным выходом. Не просто из лазарета, но и из города. У меня не было возможности жить так хоть ещё один день. Как бы ни хотелось мне стать хорошей дочерью, прилежной ученицей и порядочной женой… Думаю, ни у кого уже не возникало сомнений, что я провалилась по каждому из пунктов. На оставшиеся с давних времён запасы денег получилось нанять карету, которая увезла меня как можно дальше от Таднесса. Дальше пришлось идти пешком. День за днём. Побывать во многих местах, безродной оборванкой без гроша за душой. Несмотря на отсутствие постоянной крыши над головой, еду лишь от собственной магии и постоянные предрассудки по поводу моей «лунности», этот период, всё же, был куда лучше жизни дома. Тогда я поняла, что такое свобода.
* * *
— И ты
Молчание. Молчание, в которое я слышал только как дрожит моё дыхание после всего, что было сказано.
— Да.
Я сжал кулаки до хруста костей. Флюра была самой большой дурой в этом мире. Сколько неадекватных идиотов встречалось мне на пути, как бы тупо себя они не вели, это…
— Я не могла смириться с тем, сколько вреда нанесла собственному роду, и продолжила наносить даже после побега. Нельзя поступать так со своей семьей. Она ведь у тебя только одна…
Да, эти слова были подтверждением абсолютного отсутствия ума в пустой красной башке. Я вздохнул. Разве можно было найти слова после такого? Что я мог сказать? Дать совет? Утешить? Наорать? О Боже, перед глазами пронеслись все случаи, когда я кричал на Флюру, и она тут же сжималась, лишаясь всей «цундерости» и прочих черт характера, которые, как я думал, встречались у сильных личностей.
— Прости, — сказал я.
— А? За что?
— Ну уж придумай, за что. Или я по-твоему агнец?
— Кто такой агнец?
— Иди нахуй.
— Нет ты.
— Ладно.
Я встал с пола, стряхнул с ног грязь, распихал бумаги с текстами по карманам и пошёл дальше по коридору. Вдогонку мне крикнули:
— Эй, ты действительно пошёл?
Достаточно быстро на моём пути встретился мафиози. В чёрном костюме, лицом кирпичом, стилистика и мода этих мразей уже вызывала тошноту. Я схватил его за воротник камзола и вбил урода спиной в стену, после чего, придвинув лицо как можно ближе к нему, сказал:
— Веди меня к дону.
Глава 28
Разумеется, они были в гостиной. Все трое. Гон, Кармия, Зарес. В данный момент я невероятно жалел, что не изобрёл гранату, а потому не мог одним взрывом накрыть источник 99 % зла, имеющегося в Таднессе. Последний процент занимала голубая чума.
— Из Флюры выйдет прекрасная жена, — с энтузиазмом рассказывала Кармия, не заметившая меня в дверях. — Она послушная, спокойная, поддерживает семейные ценности…
При всё при этом Гон смотрел на неё с лёгкой улыбкой, чуть склонив голову вбок. Сидел он расслабленно, скрестив ноги и держа в одной руке банку с пивом, а в другой — сигару. Причём, каждый раз, когда дон к ней прикладывался, то выдыхал огромное количество дыма, направляя его на чету Летренас. Они будто бы игнорировали плотное темное облако и вели себя, как ни в чём ни бывало. Комната пропахла табаком, что приводило к практически нестерпимой духоте. Но мне, почему-то, казалось, что стоит постоять в проходе ещё немного.
— Прекрасно, прекрасно, — кивнул дон и выдал ещё одно колечко дыма в лицо Кармии. Она закашлялась, но больше никак не отреагировала. — А скажите-ка мне, умна ли она?
О Боже, естественно. Какой ещё вопрос он мог задать?
— Разумеется! — продолжила игру Кармия, жестикулируя чуть активнее обычного. — Лучшая ученица своего разряда, по всем предметам высшие оценки, с показателями интеллекта обгоняющими свой возраст в полтора раза! Флюра — гордость нашей семьи.
Дон улыбался. Я тоже начал улыбаться. Правда, выходил скорее звериный оскал, вызывающий боль в стиснутых зубах. Жаль, что при мне не было моего копья.