Мир – для российского театра, российский театр – для всего мира
Шрифт:
Июньским днем мы приехали в имение «Ясени», утопающее в зелени. Рядом с павильоном супругов Виардо стоит дача Ивана Тургенева, стены которой помнят хозяина, его русских и французских друзей.
В разговоре с хранителем музея Александром Звягильским, русским эмигрантом, мы узнали о многих перепетиях этого дома, прежде чем он стал музеем в 1983 году. Благодаря подвижничеству семьи Звягильских сегодня удается сохранить этот чудесный удивительный уголок русской культуры во Франции.
На книжной выставке-продаже, которая разместилась в крохотном холле музея, наше внимание привлекло необычное издание: путеводитель «Русские во Франции».
Эта
Четыре строчки рассказывали о пребывании в маленьком куроротном городке на Атлантике русской поэтессы Марины Цветаевой.
Нам удалось узнать, что в июле 1937 года Марина Цветаева приехала на атлантическое побережье в городок под названием Лакано Осеан в 25 км от Бордо, где поселилась с сыном Георгием и с друзьями Маргаритой и Ириной Лебедевыми в доме под названием Coupderoulis, что в переводе с французского означает «Неожиданный крен корабля».
Надо сказать, что в Лакано, как и во многих других курортных городках, многие виллы имеют свои названия, которые могут поведать о жизни их владельцев, подчеркнуть их социальное происхождение или же рассказать об их жизненном кредо.
Название дома, где провела лето Марина Цветаева, нас сильно заинтриговало. А вдруг и в самом деле он сохранился? Мы решили во что бы ни стало отыскать этот дом и понять тайну его названия.
Наше путешествие в Лакано приобретало неожиданный оборот и могло стать интересным открытием.
В назначенный день мы с друзьями выехали в Лакано, чтобы провести несколько дней на берегу океана. Настроение у всех было приподнятое. Утренний туман над озером Мучик, солнце, пробивавшееся сквозь сосны и освещавшее великолепные загородные виллы, разбросанные среди соснового бора: все предвещало великолепный отдых.
Когда до намеченной цели оставалось всего лишь два километра, мы увидели столб дыма, застилавший небосвод.
Лесной пожар полыхал вовсю, все дороги были перекрыты. Полицейские показывали, что надо поворачивать назад. Но желание добраться до Лакано было так велико, что мы предприняли попытку прорваться сквозь дымовую завесу маленькими лесными дорогами. Это было довольно рискованно, но захватывающе. Выли сирены, кружились маленькие самолеты, разбрасывающие тонны воды на горящий лес. Петляя по незнакомым дорогам, мы трижды оказывались в одном и том же месте, прежде чем достигнуть конечной цели.
Позже мы поняли, что пожар, который довелось увидеть, помог нам понять, что чувствовала поэтесса в то далекое лето 1937 года.
В тот год в лесах, в поселках и даже на пляжах тоже случился невиданный пожар. Люди задыхались от дыма, выли сирены, было страшно. Марина даже собрала на всякий случай все самое ценное: иконы, тетради, деньги.
Сейчас Лакано это популярный курортный городок, куда с большим удовольствием приезжают со всей Франции насладиться солнцем на обширном пляже. А в далеком 1937 году это было довольно безлюдное местечко: песок, дюны да сосновый лес. Очень удобно для пешеходных прогулок и общения с океанскими волнами, впечатляющими, но, как окажется позже, весьма коварными.
Приехав в Лакано, мы попытались найти дом, где жила Марина Цветаева в то лето. Однако это оказалось не так просто: в местном турбюро нам ничем не помогли. Но мы все же этот дом нашли по адресу: 35, улица Дэ Фрэр-Эстрад.
На вилле
Что же означало название этого дома в реальной жизни поэтессы?
Действительно, водоворот событий начинает сильно раскачивать «лодку жизни» Марины Цветаевой и судьба ее дает неожиданный крен.
В Лакано она проводит два очень неспокойных, тревожных месяца. Сюда, скрываясь от полиции в поисках алиби, должен был приехать Сергей Эфрон, ее супруг.
В своих письмах Цветаева пишет, что Лакано Осеан оказался не лучшим местом для отдыха. Океанское течение было так сильно, что трудно было плавать, и однажды Ирина и Георгий едва не утонули. К тому же именно в это лето вокруг случился невиданный пожар, о котором мы говорили выше.
Но, несмотря на все волнения, Марина продолжает работать и творить под высоким звездным небом Атлантики.
Здесь от своей дочери Марина Цветаева получает из Москвы письмо, из которого узнает о смерти своей знакомой актрисы Софьи Голлидей. Как оказалось, прошло уже три года. Это известие дает толчок к написанию «Повести о Сонечке», где Цветаева рассказывает о московском периоде своей жизни и знакомстве с романтической молодежью театральной студии: Евгением Вахтанговым, Юрием и Верой Завадскими, Павлом Антокольским и Соней Голлидей. Как писала М. Цветаева: «По существу же действующих лиц в моей повести не было. Была любовь. Она и действовала – лицами». Работа над повестью словно возвращает ее во времена молодости, в ту далекую весну 1919 года голодной Москвы.
Но вернувшись в сентябре 1937 года в свою квартиру в парижском пригороде Ванв, Марина даже не могла представить, как круто изменится ее судьба, жизнь даст «неожиданный крен».
Мы знаем, как трагично сложилась судьба семьи великой поэтессы: отъезд в СССР ее мужа и его расстрел, арест дочери и сестры, одиночество, нищета и безысходность.
Трагичная, но все же какая красивая судьба!
Под шум океанского прибоя нам вспомнились знаменитые цветаевские строки:
Кто создан из камня,Кто создан из глины,А я серебрюсь и сверкаю!Мне дело – измена,Мне имя Марина.Я бренная пена морская.Кто создан из глины,Кто создан из плоти,Тем гроб и надгробные плиты…В купели морской крещенаИ в полете своем —непрестанно разбита.Грустные и красивые стихи поэтессы, которая любила и была любима, кружилась в вихре человеческих страстей и потом была выброшена за борт лодки жизни водоворотом событий той эпохи.
Вот так маленькое путешествие стало для нас открытием интересной страницы жизни в судьбе нашей великой соотечественницы Марины Цветаевой.
Сегодня Марину Цветаеву, как и других великих русских, знают и любят во Франции, открывают мемориалы и памятные доски в память об их огромном вкладе в мировую культуру.