Мир другой – законы те же

Буров Егор

Жора подошёл к голове насаженной на пику. С неё сняли шлем, явив взору странную причёску: густые каштановые волосы на темени и совершенно выбритый затылок. Он видел такие стрижки в фильме про запорожских казаков, только у киногероев имелись подкрученные усы, а подбородки нормандцев оказались гладко выбриты. Взвесив все «за» и «против», Жора театрально вздохнул и сказал:

— Тан Борзо, вынужден вас огорчить, сейчас это трофей наследника, но если вам удастся захватить крепость, вы сможете забрать череп Жерара.

— Сын, вернись в лоно семьи. Я готов тебя простить…

— Тан Марианн

Борзо, ты же пёсик у семьи Рошаль. Лаешь, когда разрешает хозяин. Неужели ты думаешь, что Гарольд позволит мне жить? Мало того, что десять лет назад я его опозорил, ко всему прочему сегодня именно моя стрела пробила его лицо. Жаль, что он стоял слишком далеко…

— Это ты тот лучник? — воскликнул тан Борзо. — Лорд в бешенстве. Он требует найти стрелка и доставить живым, чтобы лично разорвать на части.

— Какой отважный Рошаль, — ехидно заметил Жора. — Предложи ему приехать сюда и воплотить в жизнь это желание в дуэли. Обещаю не стрелять. Ах, я и забыл, что его турнирный боец лишился головы, а он сам трусоват для сражений. Кстати, тан Борзо, а вы не разучились махать клинком? Может, вы выступите вместо Жерара? Я вас не больно зарежу, чик, и всё!

— Я смотрю, Жорж, ты стал дерзким, а раньше только от одного моего вида штаны мочил, — язвительно заметил тан Борзо.

— Ну да, ты же отважный воин, вот и рычал на пятилетнего мальца. Я передумал, когда мы сойдёмся в бою, я выпотрошу тебя как цыпленка и задушу твоими собственными потрохами, — пообещал Жора. — Всё, проваливай, пока я добрый. Передай этому червяку, что я и его голову насажу на пику.

Вилли, стоявший рядом с Жорой, с удивлением спросил:

— Тан Жорж, это ваш отец?

— Видите ли, ваше величество, отец это не тот, кто даровал вам жизнь и забыл о вашем существовании. Отцом можно назвать человека, который вас воспитал, направлял на путь истинный и поддерживал в трудную минуту. А тан Борзо мне не отец, потому что изгнал из рода. Он для меня пустое место. Не скажу, что я жажду его смерти, но если мы сойдёмся в поединке, моя рука не дрогнет, — пояснил Жора. — А вот Гарольда Рошаль я бы с удовольствием прибил.

— А он-то вам что сделал? — полюбопытствовал Вилли.

— Он приказал Жерару меня убить, — придумал Жора. — И не спрашивай, из-за чего это произошло.

— Бабушка поинтересовалась у отца Паскаля, и тот рассказал, что вы совратили замужнюю женщину, — произнёс наследник глядя на немого. — Если судить по поведению тана Борзо и ненависти лорда Рошаль, вы заглядывались на мою тётю Беату. Это что же получается, сын Гарольда на самом деле от вас?

— Я такого не говорил, — с усмешкой ответил Жора. — Ты, а если быть точнее, немой, сделал поспешные выводы. К тому же какая разница от кого родила Беата. Главное, что она дочка Вильгельма Благочестивого, а лорд Рошаль признал сына и теперь претендует на корону.

Вечером штурм повторился, но в этот раз завоеватели подготовились и сколотили лестницы. Они нападали волна за волной, постоянно осыпая защитников тучей стрел. Одна из них попала в забрало наследника, и тот чуть не упал со стены. Надо признать, корона на шлеме позволяла определить, где именно находится Вилли, и арбалетчики с энтузиазмом расстреливали эти бойницы. Пользы от попаданий мало,

так как Корд закалил пластины визора, но всё равно Жора начал нервничать. Он понимал, что если нормандцы устроят полноценную охоту на принца, рано или поздно его кто-нибудь подстрелит. Подозвав Стюарта, Жора дал ему задание забрать приметный барбют и носить его на палке за щитом, чтобы дать стрелкам новую мишень. Вилли возмутился, но получив от Жоры подзатыльник и обычный шлем, отправился вместе с немым и Кордом в дальнюю башню.

Изначально Жора отстреливал нападавших из лука, после сталкивал лезущих воинов с лестницы, а когда под стенами собралась толпа, закидал горшками с горючей смесью. Не гаснувший огонь отогнал нормандцев, и вскоре из городских кварталов послышались вопли местных жителей — разъярённый лорд Рошаль приказал собрать людей и вывести их на площадь.

Когда предрассветные сумерки уступили место нарождающемуся дню, Жора увидел перед воротами тысячу женщин, за которыми прятались нормандские воины. Вперёд вышел один из полководцев и заявил, что они будут резать людей, если защитники не откроют ворота. Жора широко зевнул и крикнул:

— Два дня назад наследник предлагал этим людям пройти на другую сторону, но они предпочли остаться. Они верили жрецам Истинного владыки, которые гарантировали уважительное отношение к мирным жителям. Но я сам вырос в Норме и прекрасно знаю, что для лорда Рошаль и его прихлебателей, обычные крестьяне и ремесленники — быдло. Грязь под ногами. Теперь и жители города Лэндам узнали правду. Люди, вас ждёт рабство, так что примите смерть с гордо поднятой головой или боритесь за свободу. Да, Вилли молод и неопытен, но он ваш соотечественник, а Рошаль пришлый и кроме плетей вы ничего хорошего не получите. Умрите достойно и утешьтесь мыслью, что наследник за вас отомстит!

Женщины зарыдали, но полководец дал команду идти к лестницам, чтобы карабкаться на стены. Среди жителей продолжали прятаться нормандцы, надеясь проникнуть в крепость, прикрываясь живым щитом. Жора приказал использовать пращу и как можно дальше кидать горшки с горючей смесью, чтобы огонь отсёк первую волну от основного войска. Затем он распорядился открыть ворота, и обезумевшая толпа ринулась в створ. Когда внутренний двор оказался заполнен людьми, опустилась решётка и ворота снова закрылись. Люди набились в замкнутом пространстве как селёдки в бочке.

— Надо открыть проход на мост, — потребовал Вилли.

— Рано. Сначала надо перебить тех врагов, кто проник вместе с местными жителями, — возразил Жора и, используя ландский язык, закричал: — Всем пригнуться или присесть! Кто не склонится, будет убит.

Задавленные со всех сторон нормандцы не могли сражаться, а когда женщины начали садиться, стали прекрасной мишенью для лучников. Разумеется, не все выполнили команду, но когда посыпались стрелы, многие рефлекторно сели на корточки и прижали руки к голове. Жора стрелял как автомат, прекрасно понимая, что от этого зависят жизни мирных жителей. Кое-кто из воинов пытался взобраться на внутренние стены, но передвигаться в толпе достаточно сложная задача. Наиболее умные нормандцы тоже пригнулись, но женщины указывали на них руками и вскоре от десанта остались одни воспоминания.