Мир Гаора
Шрифт:
Добрый и злой. Со мной-то зачем в эти игры играть? А то я вас, сволочей, не знаю, всё равно всё одним кончится. Скорее бы уж. Лицо Гаора оставалось неподвижным, хотя в ушах всё сильнее звенело, предупреждая о подступающем обмороке.
– Если вы действительно хотите его обработать, - заговорил третий, до этого он молчал, внимательно рассматривая Гаора и полностью игнорируя Венна, Фрегора и их перепалку, - то это надо делать сейчас. Пока он сенситивен к суггестии, во-первых. И
– Да-да, конечно, - Фрегор сразу стал сама любезность и предупредительность.
– Тогда поместите его сюда, - третий резким коротким жестом указал на выдвинутое на середину кабинета странное здесь и очень похожее на зубоврачебное кресло, - и зафиксируйте.
"Это что ещё за хренотень?"- обречённо подумал Гаор. Вид кресла и слова о фиксации для обработки ему очень не понравились. Зачем? У него и так всё болит. Но...
– Рыжий, садись сюда!
– скомандовал Фрегор.
И Гаор в который раз подчинился приказу.
– Я помогу, - Венн поставил рюмку и выбрался из-за стола.
Вдвоём они ловко и явно привычно застегнули привязные ремни, жёстко зафиксировав Гаора в позе древнего короля: руки и ноги чётко под прямым углом, ступни плотно стоят на поставке, ладони лежат на плоских подлокотниках, голова прямо, подбородок вздёрнут. Напоследок Фрегор закрепил ему на висках, запястьях и груди плоские квадратики фольги с припаянными к ним проводками. "Электроды?!"- ужаснулся Гаор. Опять ток?!
Третий встал из-за стола и подошёл к креслу, остановился в трёх шагах. Склонив голову как-то по-птичьи набок, он оглядел Гаора сначала одним глазом, потом другим.
– Готово, - удовлетворённо выдохнул Фрегор, выпрямляясь и отступая на шаг.
– Теперь ваша очередь, Мастер.
Гаор невольно вздрогнул, услышав фразу, ставшую для него за эти дни страшной и зловещей. Мастер удовлетворённо кивнул и достал из кармана пиджака...
– Мне выйти?
– демонстративно вежливо спросил Венн.
– Выйдите оба, - приказал Мастер, неотрывно глядя на Гаора, прямо ему в глаза и завораживая пристальностью этого взгляда.
– Я позову.
Гаор уже не мог оторваться от глаз Мастера и от медленно поднимающегося между ними большого искрящегося шара, прозрачного и слепящего своим блеском.
– Смотри сюда, - донёсся до него издалека повелительный голос.
– Что ты видишь?
Внутри шара вспыхнул ослепительно белый огонь. Огонь крематория! И Гаор, закричав, рванулся к нему навстречу, туда, в него. Последнее, что он ощутил, это боль от впившегося в тело нагрудного ремня...
...Сознание возвращалось медленно, и возвращалось болью. Болело всё тело, все его раны, ссадины, ушибы, ожоги. Он
– Да, впечатляет, но ты, по-моему, рассчитывал на другое.
– Да, но Мастер убедил меня. Понимаешь, кодировку тоже могут перехватить, поэтому я его и закодировал не на активность, а на ступор. Представляешь, мой дядюшка его требует, я соглашаюсь, говорю формулу... и дядюшка ничего, ни хрена от него не получит. До траханья трупа он ещё не дорос.
– Скорее это не труп, а бревно.
– Что ещё лучше. И фразочка совсем простая, но...
– раздалось противное хихиканье, - но её невозможно разгадать. И фразу вывода тоже. Ты же не уловил?
– Признаться, нет. Сдаюсь.
Тишина, звон посуды, смачные глотки.
– Ну, так как, решил?
– Насчет аренды? Да, конечно, но зачем он тебе такой?
– Ну, за три дня он отойдёт и за оставшиеся четыре, я надеюсь, всё-таки отладит мою машину, помнишь, я говорил тебе?
– Конечно, помню, но с такими-то лапами...
– И с его живучестью...
Мысли медленно сцеплялись в понимание происходящего. Он, скорее всего, в том же кабинете, и хозяин сдаёт его в аренду своему приятелю. И что? И ничего. А что с ним делал этот Мастер... и ещё не додумав, понял, что думать об этом нельзя, что это опасно, смертельно опасно.
– Ну, пора, засиделись. Как считаем?
– Ладно, чего не сделаешь ради друга. С двенадцати.
– Идёт. Сегодня у нас что, пятница? Значит, в двенадцать ноль-ноль следующей пятницы я его верну.
– Идёт. С тебя семьсот гемов.
– Сочтёмся, соратник.
Видимо, они считали это шуткой, потому что долго и упоённо ржали. Гаор уже почти всё ясно сознавал и слышал, но продолжал лежать неподвижно, закрыв глаза и прижимаясь горящим как после пощёчин лицом к прохладному, пахнущему дорогой мастикой паркету.
– Рыжий!
– прозвучал над ним голос хозяина.
– Вставай.
Гаор медленно, преодолевая тупую тянущую боль во всем теле, подтянул выброшенные вперёд руки, отжался от пола и встал на четвереньки, на колени, во весь рост.
– Рыжий, - Фрегор пытливо и как-то неуверенно смотрел ему в лицо, - я сдал тебя в аренду. На неделю. Ты будешь называть его "мой господин". Выполняй все его приказы. Ты понял?
– Да, хозяин, - прохрипел Гаор.