Мир ходячих мертвецов. Вероятие
Шрифт:
Перешагивая в темных стенах тонувшего коридора, переполненного магистралью противных запахов и толкающего холодного порыва ветров, Федор пристально смотрел на вторую спускавшуюся лестницу, и не сдержался взглянуть на разочарованные, оставившие жизнь, глаза Дрона. К горлу подошел комок и захотелось выблевать съеденные кусочки говяжьего мяса и жира, но нараставший позыв удалось остановить, сконцентрировавшись на мысли, поскорее разобраться с этим рэмбо.
Он даже не успел, наверное, ничего понять, как вдруг прогремел очередной свежий и более отчетливый женский визг, несомненно, принадлежащий Кати.
Федор чуть ли не бегом миновал шумную лестницу, забросанную пожитками бывших жителей
Федора передернуло то ли от страха, то ли от злости, в ушах заложило от напряжения, а сердце забилось с еще более учащенным ритмом. Его оставшиеся шаги пролетели незаметно, и сам он чуть ли не в один миг оказался в уединенном жилище, услышав, как Катя боролась.
Перед глазами стояла та картина, которую он явно не ожидал увидеть. Бедная девушка пыталась оттолкнуть от себя насильника со слезами и паникой, подглядывая на обезображенное тело ее парня, но ее глаза поймали Федора. Насильник хотел уже схватиться за ножны, однако бесшумная пуля его опередила. Брызнули ошметки мозгового вещества, и тело непослушно скатилось по ногам девушке, а та бросилась со слезами в руки Федора, который пытался ей натянуть окровавленные изодранные на коленках джинсы.
Она как вкопанная стояла и смотрела на голову парня, не желая слушать Федора. Для нее, словно все замедлилось. Она даже в отличие от Федора не учуяла вонь с улицы и не услышала противный вопль. Секунды стали минутами, а минута чуть ли не часом, которой бы явно не хватило, если бы не прогремели выстрелы. А за стенами послышались многогранные шаги по лестнице и жуткие нечеловеческие стоны.
Катя хотела было разреветься, но Федор закрыл ей рот и прижал к себе, как отец прижимает дочь и гладил ее по голове, пытаясь отогнать плохие мысли прочь. Вместе они слышали как их группу, людей, с которыми они некогда выживали и делили кусок добытого мяса у костра, пришли пожирать гнилые. Хотя все равно слышались крики и выстрелы сопротивления.
– Мы ничего не сможем сделать…мы ничего не сможем сделать…погубили – шептала себе под нос Катя. По ее щекам потекли слезы, но нельзя было сдаваться, потому что у Федора созрел план.
Они выскользнули в коридор, но следом пришлось спрятаться с поле зрения от зомби в другой комнатушке, где Федор обычно отдыхал в одиночестве со своими мыслями, сидя на кресле, за которым они и спрятались. Такие голодные и смертоносные, грязные и очень озлобленные с шипящими подбородками мертвяки продолжали шагать на шум, у которых стекала темно-красная кровь на допотопный пыльный палас, повидавшим лучшие времена ускользнувшей жизни. Он прижал рукой ей рот и склонился за огромным креслом, прислонив ее к себе и изредка подглядывая на трупов, к счастью, не ощущавших присутствие под их носом добычи. Федор чувствовал телом ее дрожь. Ее паника понемногу начала передаваться и ему. В голову так и забегали трусливые мысли, заставляя терять рассудок и трезво думать. А что если не получится им самим выбраться на улицу и спасти остальных, приманив криками этих пожирателей. А что если…
Вдруг двое мертвецов случайно забрели в комнату, пропалив
Через несколько секунд к двери подкрались еще три бывших человека, потрепанная девушка с одной сережкой, волосатый байкер с надписью на кофте «люблю пиво» и крупного телосложения мужик в рабочем комбинезоне. Их яркие прозрачные глаза сосредоточились на Федоре, а ноги машинально побрели.
– Да хрен вам – проговорил вслух Федор и метнул стоящую гирю в окно. Стекло не устояло перед массой в восемь килограммов металла и разлетелось вдребезги. Поток ветра с гнилым запахом без разрешения проник в жилище.
В считанные секунды Федор вытолкнул Катю в окно. Ей удалось без заминки зацепиться за пожарную лестницу. Рукой она показала, что здесь пока безопасно.
– ЭЙ!!! ДАВАЙТЕ НА МЕНЯ!!! МЯСО ЗДЕСЬ!!! ВЫ ВОНЮЧИЕ ТВАРИ!!! СОЖРИТЕ МЕНЯ!!! – завопил Федор во всю глотку и вылез на лестницу. Вслед за Катей аккуратно спустился.
Как только ноги почувствовали твердую почву, Федор осмотрелся по сторонам и примкнул к углу дома, чтобы выследить угрозу. Шумиха в группе и сопротивления не прекращались. Они цеплялись за жизнь до последнего, пока из окна не промелькнула летящая винтовка «Света». Те три принявших на себя крики мертвеца, первыми вывалились в окно, чудом не задев Федора. Мертвая девушка при падении разбила протухшую голову под весом крупного работника.
– Уходим, Кать…живо – грустно толкнул он ее в темноту, а сам остановился и попытался принять для себя потерю, как зачарованный ждал чуда, что кто-нибудь да уцелел и сейчас выбежит к нему, но девушка окликнула его.
Его охватил шок, затрясло, как трусливого щенка, а по щекам потекли слезы.
– Простите меня… семья – беззащитно простонал Федор и последовал за Катей в темноту, полностью пропахшей смертью.
Картина событий значительно изменилась и сыграла в пользу спасающейся пары, потому что все окрестные мертвецы направились туда, где была ранее настоящая борьба. На пути им встретилось разве что несколько дохляков и то на безопасном расстоянии за забором, вдоль которого они бежали прочь, подальше от смерти. Федора погрузило в отчаяние. Его никак не покидала мысль, что остатки семьи были оставлены на растерзание…группа пала по вине самосудчиков, которые все-таки одержали победу в борьбе, забравшей много жизней с обеих сторон. Только для каких целей им нужно было это делать? Для чего же эта братоубийственная борьба? За земли? За еду?
После не долгой пробежки они перешли на шаг, задыхаясь от нехватки воздуха.
Федор не отважился идти в глубокий лес поздней ночью и принял решение переждать до утра. Прошли они еще пару кварталов, осторожно озираясь по сторонам. Вторглись в одинокую хрущевскую пятиэтажку и спрятались на третьем этаже, выломив старинную деревянную дверь, которую задвинули шкафом, когда убедились в безопасности квартиры, исследовав однокомнатную. На кухне они даже не искали ничего полезного. Просто сели на сложенный диван, напротив уже не работавшего пыльного телевизора, обнявшись. Им ничего не оставалось другого как сидеть в темноте и ждать нового дня.