Мир Мэроу
Шрифт:
Почему я вообще думаю о ней?
Достаю две монеты и, отдав их в мясистую протянутую руку хозяйки, спрашиваю:
– Моя лошадь?
– В безопасности.
Поднимаюсь в комнату. На полу стоит кувшин с водой. Умываюсь и, скинув лишнюю одежду, ложусь спать, предварительно потушив новую свечу.
В ночи я отчетливо слышу крики людей, которые не успели спрятаться до того, как последний луч солнца не скрылся за горизонтом.
Суртуры сегодня явно устроили пир.
4. Первая встреча
"И только истинное дитя Матери вернет её домой… И придется ей пасть, как и детям её. Иначе,
(Книга Матери и Отца. Глава двести пятнадцатая).
***
Настроение омрачено ужасной картиной оставленного позади поселения. Я насчитала пять растерзанных тел, а ведь я проехала только половину деревни. Суртуры постарались на славу. Поговаривают, что они стали более сильными, чем были раньше. Они, как темная стихия, выходят под покровом ночи и отправляются на поиски бедолаг, которые не успели спрятаться. Никто не знает почему, но суртуры не могут войти в жилище, какое бы оно ни было. Если даже в самой захудалой хибаре есть дверь и она закрыта, то суртур никогда не сможет проникнуть внутрь, но если ты остался на улице, или дверь твоя не заперта, то жди беды.
Точнее, жди смерти.
Также суртуры не трогают животных, их интересуют только существа, созданные Матерью и Отцом. Ходит много легенд касаемо суртуров, но никто не скажет нам, где истина, а где вымысел.
Я же знаю одно – не стоит бродить по ночам.
Тела людей, с разорванными животами от паха до самой шеи, до сих пор стоят перед глазами. В писании говорится, что суртуры так потрошат людей, да и вообще всех созданий на Мэроу из-за того, что они ищут душу. Ведь они были её лишены.
Почему суртуры становятся суртурами? Где они прячутся, когда солнечные лучи покрывают долины? Как они вообще появились на Мэроу? Этого никто не знает, даже хотты неуверенно отводят глаза, когда слышат эти вопросы, а они знают куда больше всех нас, ведь именно хотты писали Книгу Матери и Отца, именно они остаются теми, кто беспрекословно верит в наших создателей.
Что касаемо меня, я думаю, что суртуры такие же, как и все существа на Мэроу. Вероятно, они тоже были созданы Матерью и Отцом. Возможно, суртуры были придуманы как одни из самых прекрасных созданий, но что-то пошло не так, и они стали самыми ужасными. Думается мне, что они распарывают людей из-за того, что внутри находится куда более вкусная съестная часть, чем снаружи. Предпочитаю не думать о том, что они ищут душу, ведь тогда ясно одно – суртуры её никогда не найдут.
Не думаю, что у кого-то из нас она вообще есть.
Как только первые лучи солнца окрасили Мэроу, я покинула постоялый двор маленького поселения. До следующего намного дальше, чем было до этого. И если я не потороплюсь, то сегодня мне выпадет возможность встретиться с суртурами лицом к лицу.
Суртуры боятся охотников, но только когда твари шныряют по одиночке. Если чудищ соберется как минимум две особи, то они сами накинутся на меня.
Я встречалась с ними ранее. Они отвратительны. Ростом чуть больше человека мужского пола, кости обтянуты тонким слоем кожи, похожей на чешую, и самое жуткое – красный огонь. Внутри каждой подобной твари живет красный огонь, который позволяет мне увидеть их ещё до того, как моё чутье охотника скажет, что они рядом. Их глаза, открытый рот, со множеством тупых зубов, расположенных в несколько рядов, светятся лучше любой свечи или факела. В их теле, там, где должна быть душа, так же горит внутренний свет и просвечивает тонкую чешуйчатую кожу неудавшихся созданий. Не могу сказать, что они очень быстрые и сильные. Их сила не превосходит человеческую, но есть на стороне суртуров
Найдут ли когда-нибудь? Что они вообще ищут? Вокруг суртуров всегда висит облако тайн. На самом деле всем существам на Мэроу известно всего три вещи. Суртуры существуют, они появляются только в ночное время, не могут входить туда, где есть запертая дверь. Остальное только догадки и предположения.
Когда я выполняла своё второе слово, то охотилась на этих тварей. Это был изнурительный труд, но именно тогда я стала принимать свою внутреннюю сущность охотника.
Мне это нравилось.
В ночи я покидала комнатушку в таверне и шла в лес. Я искала. Искала и находила созданий тьмы, а потом четким движением меча разрубала их пополам. Тело суртура моментально разлетается брызгами пепла и подгоняемое ветром уносится прочь, словно его вовсе никогда и не было. Тогда я нашла всего семь суртуров и мне посчастливилось найти их по одному. Не знаю, смогу ли справиться с несколькими сразу. Но будучи частым посетителем таверн и постоялых дворов, я слышала немало рассказов очевидцев, что суртуров стало намного больше, чем алую луну назад.
Именно во время поиска тварей проснулся мой дар владения мечом, я этому никогда не обучалась, подгоняемая глупыми мыслями, голодом и заботой о Нефел, я дала слово на поимку и убийство суртуров. Я была совершенно наивной. Думала, что моё нутро охотника всё сделает за меня. Не зря же вокруг нас ходит столько жутких слухов. И отчасти я оказалась права. Как только в ночи меч оказался у меня в руках, и я почуяла первого суртура, мои пальцы на рукояти сами собой правильно перехватили оружие, а дальше я почувствовала, как я и меч сливаемся воедино, и понеслось… я словно в танце сражалась с первым суртуром. Я не боялась. Я ликовала от силы и мощи, которая исходила из меня. Убив первую тварь, я посмотрела на себя другими глазами – я больше не была слабой. Вовсе нет. Я стала более уверенной и бесстрашной.
Это был первый раз, когда я почувствовала себя особенной, ведь любому другому понадобились бы годы, чтобы научиться владеть мечом с такой сноровкой. К сожалению, этот трюк не проходит с остальным оружием, луком я до сих пор владею слабо, ножами намного лучше, но это результат тренировок самой с собой.
Когда Салли начинает сбиваться с шага, останавливаю её и спрыгиваю.
– Отдохни. – говорю ей и подхожу к небольшому валуну, сажусь и под урчание желудка, открываю седельную сумку с едой. Практически ничего не осталось. Морщусь от досады и достаю совсем невкусные старые коренья. Поев и выпив воды, наблюдаю за Салли, которая недвижимо стоит на месте, единственное, что привлекает моё внимание, то, как она дышит. Её лоснящиеся бока поднимаются и опадают, это нормально после такой долгой и быстрой езды, но вот её ноздри, которые раздуваются так, словно она принюхивается к чему-то…
К тому, чего я не замечаю.
Инстинктам Салли я доверяю даже больше, чем своим. Откладываю сумку, медленно поднимаюсь на ноги и подхожу к ней.
– Что ты учуяла? – я всегда с ней разговариваю, как с человеком… Лучше, чем с любым человеком, не считая Нефел. И боюсь, что когда-нибудь она ответит мне. Быстро возвращаюсь за сумкой, перекидываю её через спину Салли и взбираюсь на неё сама. – Идем, только медленно. – шепчу и напряженно вглядываюсь в пространство передо мной.
Иногда мне кажется, что Салли понимает меня ещё до того, как я что-то скажу или сделаю. Даже с Нефел у меня нет такого взаимопонимания.