Мир-о-творец
Шрифт:
Так вот – Андрей вошел.
Приблизился к алтарю.
И началась праздничная литургия, которую служили вместе все пять патриархов древней Пентархии. На греческом и латинском. По очереди. Что в немалой степени смущало гостей, не привыкших к этому. Ведь такого не происходило как правило уже несколько веков. Схизму никто не отменял. И как это понимать?
Меж тем служба шла своим чередом.
Долгая.
Напряженная.
И максимально торжественная.
Пока, наконец, Император не взошел на небольшой подиум.
Главный иерарх Рима помазал его
Андрей взял ее и надел на себя сам.
Впервые в истории европейских монархов. Что вызвало новую волну ропота гостей, удивленных таких шагов.
Меж тем действо продолжалось.
Главный иерарх Константинополя вручил ему цеп о три звена, типичный для фараонов Древнего Египта. Красивый такой. Золоченый.
Главный иерарх Александрии вручил ему золоченый скипетр, типичного для фараонов Древнего Египта.
И Андрей принял его и скрестил руки на груди с этими символами власти. Поклонился в сторону алтаря. Осторожно. Чтобы корона не слетела. И горделиво выпрямился.
Главный иерарх Антиохии опоясал его чеканным поясом с подвешенным к нему мечом в богато украшенных ножнах. Строго говоря не мечом, а тяжелой боевой рапирой. Но это уже детали. Рукоятка же ее, даже несмотря на ряд декоративных деталей, была более чем функциональна и практична. Одного взгляда хватало, чтобы понять – боевой инструмент, а не фитюлька.
Андрей повернулся к зрителям.
И главный иерарх Иерусалима возложил на его плечи пурпурный плащ, подбитый соболями.
Несколько секунд.
И вынесли трон, выполненный из слоновой кости. Тот самый. С волками. Поставили его за Андреем. И он, шагнув назад, горделиво уселся на него. Сохраняя, впрочем, скрещенные руки.
Тишина.
Очень странная процедура коронация.
ОЧЕНЬ.
Обычно ее проводили совсем иначе.
Все произошедшее выглядело непривычно донельзя. Хотя символизма в произошедшем для присутствующих хватало. Своего. С Древним Египтом, конечно, не связанного в головах местных. По причине того, что они о нем почти ничего и не знали. Но аллюзии там вились очень интересные…
– Да здравствует Император! – рявкнул командир палатинов.
– Да здравствует Император! – хором отозвались все палатины.
– Да здравствует Император! – вновь рявкнул командир палатинов.
– Да здравствует Император! – вновь отозвались палатины. Только теперь им уже подпели многие из присутствующих в Соборе.
Немного пошумели, выкрикивая чествования.
Покричали.
И угомонились, когда Андрей встал с трона.
Все-таки его задумка сработала. Отряд палатинов прекрасно выступал в роли этакой «несущей волны» для всей остальной массы присутствующих.
– Империя возрождена! – громогласно и торжественно произнес Андрей. – Но это – только начало. Империя – это люди. Они ее главная ценность. Ибо настоящая Империя это Res Publica, как говорили древние. То есть, общее дело. Процветание и благополучие людей – вот альфа и омега жизненной цели Империи. Но всех под одну гребенку нет смысла грести. Ибо кто-то
Сказал он и сделал небольшую театральную паузу.
– Кроме того, в моей Империи живут люди разной веры. Делать ставку только лишь на одну веру и начинать резать или как-то иначе притеснять остальных я не собираюсь. Ибо единственное, к чему это приведет, будет всеобщая ненависть и опустошение, охваченных хаосом и насилием земель. Бог един. Думаю, что для всех из вас – это очевидно. Но человек несовершенен. Это тоже факт. А из дрянного железа даже величайший мастер не способен выковать прекрасный меч. Полагаю, что это тоже никто оспаривать не станет?
Спросил Андрей и обвел внимательным взглядом зал.
– Я исповедую православное христианство. Но я буду терпим к любой вере, если она также стремится к спасению души. Пусть и другим, чуждым мне путем. И мерить сие я буду просто. Ежели вера ставит во главу угла благие дела, утверждая их необходимость для спасения – значит мы сможем договориться. А для того, чтобы решать такие вопросы, в Империи будет создан постоянный Совет из иерархов всех религий Империи…
Андрей еще долго и вдумчиво рассказывал присутствующим принципы, на которых он собирается строить Империю.
Он специально собрал здесь наиболее авторитетных лидеров с Балкан и Малой Азии. И сейчас им всем, по сути, рисовал красивые перспективы. О том, как они заживут, если войдут в состав Империи.
Добровольно.
Прямо говоря, что старой османской системы высокой централизации власти он возрождать не станет. Строго говоря он и не мог это сделать. Технически. Потому что не обладал для этого штатом компетентных чиновников. Из-за чего высокий градус федерализации был необходим. Понятное дело, что в глазах местных жителей это все выглядело как феодализация. И, в целом, в их головах ситуация укладывалась в довольно комфортную модель той же Священной Римской Империи. За исключением нюансов. Важных. Фундаментальных. Хотя и не заметных для них.
Император не мог себе позволить строить государство по схеме одна держава – один народ – одна вера. Империя даже в идеальном мире не способна на такие фокусы. Это формула для маленького мононационального государства. Да и то – весьма условная. Так как даже в приближении девяноста процентов ее выполнить технически не представлялось возможным.
Старая османская Империя, построенная по сути, как реинкарнация Византии, была населена десятками народов. Которые исповедовали не только католицизм, православие, суннизм и иудаизм, но несколько десятков иных ветвей аврамических религий. И повторять ошибку крестоносцев Андрей не собирался, в оголтелых попытках что-то жестко навязать местным жителям. Ибо это влекло за собой безусловные и по сути своей бесконечные внутренние вооруженные гражданские конфликты.